Когда на следующее утро ему позвонил Хендрик, от его приподнятого настроения мало что оставалось.
— Хотел узнать, как вы продвигаетесь.
— Понемножку, мистер Хендрик, понемножку. То, се — одним словом, рекогносцировка. (Клиентам нравилось это слово, хоть не все они умели его выговорить). Много времени уходит на слежку, вы ж сами понимаете.
— Да. Но вы уже что-нибудь обнаружили?
— Ну, у меня сейчас гораздо больше зацепок, чем в самом начале.
— Вы обходитесь мне недешево, мистер Даффи.
— Угу.
— И вы до сих пор не нашли моего вора.
— Нет.
— И с вашего появления на складе краж больше не было.
— Но вы, мистер Хендрик, наверно, и не хотите, чтобы они были?
— Нет. Конечно, нет.
— Так, может быть, это мое присутствие удерживает их от воровства? — говоря так, Даффи чувствовал, что это сомнительное предположение.
— Да, но если ваше присутствие и дальше будет их удерживать, и они ничего не будут красть, значит, вы и поймать их не сможете?
— Нет.
Несмотря на ранний час, Хендрик был на удивление логичен и последователен. Это было нечестно. Даффи еще не допил первую чашку кофе.
— Вы же понимаете, я не могу платить вам только за то, что пока вы там, краж не происходит.
— Конечно, нет.
— Это обойдется мне еще дороже, чем если бы я просто разрешил им брать раз в месяц все, что душе угодно.
Даффи хмыкнул.
— Вы ведь там уже почти месяц, верно?
— Что ж, может быть, как раз сейчас что-то и произойдет.
— Я даже не знаю, на что надеяться: что это произойдет или нет, — похоже было, что логика Хендрика начала увядать.
— Раз уж об этом зашла речь, мистер Хендрик, то это все исключительно на ваше усмотрение. Я, естественно, соглашусь с любым вашим решением. Однако на вашем месте я бы немного подождал. Я прекрасно вас понимаю — вы платите деньги и до сих пор ничего за это не получили. С другой стороны, вы ничего и не потеряли. Я надеюсь, у вас нет нареканий к моей работе у вас на складе.
— О нет, никаких нареканий. Даже больше, мистер Даффи, если вы вдруг захотите сменить род занятий…
— Это очень великодушно с вашей стороны. Значит (никогда не следует отдавать инициативу клиенту), мы с вами можем подождать еще какое-то время, я правильно понимаю?
— Да, пожалуй, так будет лучше.
Когда он повесил трубку, Даффи подумал, ну вот, есть еще немного времени, но совсем не много. А если ничего так и не выяснится, он всегда может рассказать Хендрику, что у него есть судимость; после этого тот наверняка его повысит, даже не прибегая к помощи миссис Бозли.
Занятная штука жизнь, думал он по дороге на работу. По крайней мере, иногда — оттого и хочется ее продолжать. Тот парень из «Близнецов», такой пылкий, кончил тем, что разукрасил блевотиной коробку с часами, а девица из «Пижона» его завела и расфонтанила. Никогда бы не подумал, говорил себе Даффи, никогда бы не подумал, что так получится, если бы мне заранее предложили выбор.
Но, с другой стороны, не было в ней ничего занятного; жизнь была штука запутанная и непонятная. По дороге на работу за ним снова увязались пузатые Боинги. Даффи вспомнил, как обычно передавали по радио: «Все триста пятьдесят два человека…», «Все сто тринадцать человек…», «Все два миллиона триста сорок пять тысяч девятьсот восемнадцать человек…». Они всегда говорили об авиакатастрофах именно так. Никогда просто «двести пятьдесят четыре человека». Как только Даффи слышал в новостях это «все», ему не составляло труда сказать, чем закончится фраза: «…погибли, когда лайнер ДС-10 „Кукарача эрлайнз“ врезался в склон горы близ озера Тыры-Пыры. Обломки самолета оказались рассеяны в радиусе нескольких миль. По имеющимся сведениям, самолет двигался точно по курсу и находился в хорошем техническом состоянии…». Возможно, у них уже заранее была приготовлена стандартная запись, и они от случая к случаю только меняли в ней незначительные детали. И всегда сообщения начинались с этого «все».
Летающие гробы выстроились в линию, чтобы в свой черед благополучно рухнуть; Даффи думал о вчерашнем своем воодушевлении и сменившем его разочаровании. Воодушевление он испытал, когда у него появилась гипотеза, разочарование же, когда заново взвесил имеющиеся у него факты. А они были до крайности скудными.
Начнем сначала. У Хендрика пропадает товар; положим, в это мы верим. За неимением другого свидетельства. МакКею устроили аварию. Нет — МакКей попал в аварию — это все, что мы знаем. Он задел обо что-то боком — или что-то задело его — вылетел на обочину и сейчас лежит в больнице с перебитым хребтом. Авария могла быть умышленно подстроенной, а могла быть и простой случайностью; то, что второе ТС не остановилось, еще ничего не значило: люди часто не останавливаются, если думают, что это сойдет им с рук.