Она уже вышла из обеденной залы и отправилась к себе, когда из-за угла навстречу ей вывернул Лоренцо Куарта.
— Доброе утро, госпожа де Шатийон!
— Доброе утро, господин Куарта.
— Мне снова повезло! Я повстречал вас утром, значит, весь мой день будет удачным, — улыбнулся он.
— Рада за вас, — иронически произнесла она.
— Тогда к делу, — он вдруг мгновенно стал серьёзным. — Будьте сегодня осторожны, пожалуйста.
— Почему это? — подняла она бровь.
— Потому что в мире есть неприятные люди, которые вас очень не любят, — ответил он.
— Это для меня не новость, поверьте.
— Но сейчас эти люди достаточно близко к вам! Будет правильно, если вы попросите ваших друзей из службы безопасности присмотреть за вами сегодня. Мало ли что.
— Что может быть сегодня? — она впилась в него взглядом, натолкнулась на щит, и тут же её окликнула София.
— Просто будьте осторожны, и всё, — он улыбнулся и прошёл мимо неё.
В приёмной кардинала д’Эпиналя Элоизу приветствовал отец Варфоломей.
— Доброе утро, госпожа де Шатийон. Как ваши дела?
— Доброе утро. Всё отлично, и я слышала, вы тоже приложили к этому руку? — улыбнулась она.
— Это громко сказано, я просто направил кое-чьи мысли в нужном направлении, — усмехнулся Варфоломей.
— Тем не менее, спасибо. Это было… очень вдохновляюще.
— Благодарю вас, Элоиза. Мне приятно, что я кого-то на что-то вдохновил, — подмигнул Варфоломей. — Проходите, вас ждут. Я встречу остальных и присоединюсь.
Элоиза вошла в кабинет, приветствовала Шарля, Бернара, Анну, юристов и кардинала Сторчио. Села на своё обычное место.
— Эла, скажи, а что от тебя хочет этот, ну как его, Скорпион разрисованный? — спросила уже сидящая София.
— Эла? Я чего-то не знаю? — повернулась к ней Анна, а глаза у неё были в тот момент размером с самую большую монету из музейной коллекции.
— Сдаётся мне, он вроде нашего господина Каэтани, и если не потреплется с кем-нибудь с утра, то у него и весь день потом не задастся, — Элоиза постаралась вложить в ответ как можно больше яда.
Вот ещё не хватало — будут тут всякие пришлые подавать повод для сплетен о ней! Если люди хотят сплетничать — пусть сплетничают про монсеньора герцога, в конце концов. Это, оказывается, уже привычно и ни для кого не новость. В отличие от дона Скорпионе.
Тем временем на пороге появились сам монсеньор, с ним оба заместителя — Лодовико и Гаэтано Манфреди, за ними вошел Варфоломей и закрыл за собой дверь. Поскольку кардинал Сторчио опять сидел на чужом месте (а ему здесь любое место будет чужим, подумалось Элоизе), то служба безопасности вновь устроилась за спинами дам.
— Доброе утро, дамы, — Себастьен приветствовал их и сел.
— Располагайтесь, монсеньор, — Элоиза хотела просто и вежливо кивнуть, но встретилась с ним взглядом и непроизвольно улыбнулась.
Получила ответную улыбку и мгновенно отвернулась к столу — вот еще, не хватало только начать любезничать посреди именно этого совещания.
— Дамы и господа, — начал Шарль, — всем известно, что проверка, инициированная его высокопреосвященством Сторчио, подходит к концу, завтра её последний день. Я сегодня собрал всех вас здесь для того, чтобы сделать заявление.
Сторчио нахмурился.
— Ваше высокопреосвященство? Что вы хотите сказать?
— Сейчас. Итак, ваше высокопреосвященство, я официально заявляю следующее: если в итоговой справке будет хоть одно замечание, то я буду вынужден предать огласке все те методы, которыми проводилась означенная проверка. В моём распоряжении имеются разные доказательства — и видеозаписи, и улики — которые, признаюсь, способны поставить под сомнение любые выводы. В названном случае они будут немедленно опубликованы.
— Что вы имеете в виду, ваше высокопреосвященство? — воскликнул Сторчио.
— Именно то, что сказал, — отрезал Шарль. — Любое, самое невинное замечание послужит поводом к публикации ряда материалов о ваших сотрудниках и о методах их работы. Да, кстати, некоторые из них уже переданы в службу безопасности Ватикана, им будет дан ход вне зависимости от результата проверки.
Сторчио обвел взглядом сидящих за столом. На него смотрели спокойно и даже равнодушно. «Ну и что ты теперь будешь делать?» — это читалось во всех обращенных на него взглядах.
— Спасибо, я понял вас. Мне нужно переговорить с моими сотрудниками, — он подскочил со стула и выкатился в приёмную.
Видимо, достал телефон и начал обзвон, потому что из приёмной донеслось: «Какая бестолочь прокололась? Про кого это мне тут рассказывают?»