В это время из зарослей полыни и засохших злаков выскакивает большой муравей-бегунок, обегает меня со всех сторон, останавливается, крутит головой, склоняет ее слегка набок — явно меня рассматривает. Но не до него, снова зашевелился бугорок! Быстрый взмах лопаткой, кучка земли отброшена в сторону. Кто-то в ней барахтается, черный с желтыми полосками. Я тянусь за пинцетом. Но в это мгновение быстрый, как молния, бегунок, выхватывает из кучки земли незнакомца и мчится к зарослям трав. Я бегу за ним, на ходу роняя сумку, сачок, походный стульчик, лупу. Но напрасно. На пути чеколак — бугор, густо заросший тамариском. Впервые в своей жизни я так дерзко обманут муравьем. Но не обижаюсь. До чего ловок и отважен этот бегунок!
Принимаюсь караулить второй холмик. Там уже видна норка, и из ее глубины кто-то поглядывает на меня черными глазами. Опять удар лопаткой, бросок земли. Из комочков выбирается маленькая стройная черная оса-сфекс с большой головой, ярко-желтыми усиками и ногами. Она растеряна — происшедшее ее обескуражило. Не спеша она заползает ка комочек земли, пока я нацеливаюсь на нее пинцетом. Но неожиданно налетает ветер и оса, сверкнув угольком на светлом такыре, быстро улетает в сторону.
Удваиваю осторожность и вскоре я — обладатель нескольких ос. Их можно набрать хоть десяток, да жаль маленьких тружениц.
Теперь очередь за норками. Осторожно раскапываю их и всюду вижу, в общем, один план строения. Ход опускается слегка наклонно на глубину около 10 см, и тут от него в разные стороны отходят ответвления с ячейками. Они почти все закрыты, в них мешанина из обломков надкрылий, голов и ног мелких жуков-слоников. Это пища деток, заботливо принесенная матерями.
Строгого постоянства в выборе добычи нет, но больше всего слоников серых, маленьких, размером около миллиметра. Чтобы вскормить одну детку, осе приходится добывать не менее сотни жуков. Сколько же воздушных рейсов проделала с такыра в пустыню каждая заботливая мать! И ради кого? — Только в редких ячейках уцелели личинки. Они сплели вокруг себя домик из рыхлой паутинки с комочками земли. Мера неплохая. Если будет ливень, такыр затопит, но в паутинном домике останется достаточно воздуха, пока солнце высушит почву. В остальных же ячейках лежат куколки мух. Так вот почему возле норок крутятся мухи-тахины! Они ждут, пока отлучатся хозяйки гнезд, чтобы забраться туда и отложить яичко в готовую ячейку с пищей.
Но сегодня мухи терпят неудачу. Хозяйки сидят в норках и не желают их покидать. Небо пасмурное, дует прохладный ветер. Мне тоже не везет. Как увидеть охоту ос, если они домоседничают? И откуда взялись в июле в разгар жаркой поры года тучи? Но я напрасно сетую на погоду. Тучи неожиданно уходят в сторону, над такыром начинает сиять ослепительное солнце, и сразу же возле норок зареяли две осы. Но что-то творится с моими глазами. Не могу смотреть на яркий от солнца такыр, ничего не вижу. Пропала моя охота за тайнами маленьких сфексов! Поделом. Теперь буду знать: нельзя ходить на такыр без темных очков...
В отряде перепончатокрылых, к которому принадлежат осы, пчелы и муравьи, наибольшее число видов относится к подотряду Parasitica — многочисленным насекомым, личинки которых развиваются или в теле других насекомых, или высасывают их, прикрепляясь снаружи (могут быть наружными и внутренними паразитами). Как бы желая сдержать неуемную способность к размножению, природа породила насекомых — злейших врагов своих родичей. За паразитическими перепончатокрылыми укоренилось прозвище «наездники», хотя большинство из них к этому слову имеет весьма косвенное отношение. Крошечное насекомое, вооруженное тонким яйцекладом, крепко сидящее верхом па какой-нибудь гусенице, извивающейся в тщетных попытках сбросить с себя неумолимого врага, невольно напоминает лихого наездника, пытающегося обуздать молодого коня.
...Сильный ветер вывернул с корнями старую ель и повалил на землю. Дерево быстро засохло, хвоя пожелтела и осыпалась. На ствол и ветки напали короеды и источили их своими ходами. Вскоре кора отвалилась кусками, обнажив древесину. И, когда в стволе завелись белые личинки жуков-дровосеков и ос-рогохвостов, появились наездники-риссы.
Рисса вся в движении. Ни минуты отдыха и покоя. Беспрестанно она ползает по стволу дерева и без устали колотит по нему длинными усиками, украшенными белыми колечками. Если бы не эти белые колечки, усики были бы не видны — так быстро постукивает ими рисса.