- Я бы сказал, что это по-братски. Согласен. Германское участие начнётся с моего личного вклада. Каким Вы его видите, Пётр?
- В первую очередь обучение русских мастеровых в Германии. Во вторую – станочный парк: всему миру известно германское качество.
Вильгельм довольно улыбнулся.
- Пётр, Вы не откажете мне в просьбе?
- Если я в силах выполнить, то…
- Позвольте мне Вас сопровождать в вашей поездке?
- Милости прошу, Вильгельм. Но как на это посмотрит кайзер? Простите, что напоминаю об этом, но Вы не простой подданный Германской империи, а наследник престола.
- С кайзером я договорюсь легко, а что до родителей… Разрешение я получу.
- Ну и прекрасно! Тогда, как почти полноправный член нашей группы, слушайте первый приказ своего временного начальника: Вы поступаете в распоряжение господина Степанова, который будет Вашим наставником, как в теоретической, так и в практической лётной подготовке.
- Яволь, герр начальник! – шутливо отсалютовал мне Вильгельм.
На следующий день ко мне с утра подошел полицейский чиновник:
- Ваше Императорское Высочество! Разрешите представиться, барон фон Гольц. Имею честь доложить, что по нашим подсчётам, на поле собралось не менее пятидесяти тысяч человек, и публика продолжает прибывать. Вскоре ожидается прибытие кайзера Вильгельма и принца Фридриха с супругами. Будут ли какие-либо пожелания?
- Нет, барон, всё должно пройти по заранее согласованным с вами планам. Нам ведь не нужны неожиданности, не так ли?
- Разумеется, не нужны.
- Вот и прекрасно! Я намереваюсь встретить Его Императорской Величество, не составите ли мне компанию?
- С радостью!
Ещё бы! Лишний раз появиться перед глазами царственной особы очень полезно для карьеры. Кайзер прибыл точно в назначенное время, в сопровождении жены, сына с женой и внука, принца Вильгельма, а также свиты человек в пятьдесят. Отзвучали положенные слова, и я повёл императора к самолётам, выстроенным ровным рядком. Даже пропеллеры были установлены в одинаковом положении! Рядом с самолётами выстроились пилоты и механики. Пилотов я представил императору, и они удостоились рукопожатия.
- Пётр, мой внук сказал, что Вы намерены разрешить ему участвовать в полётах. Это так?
- На самом деле, Ваше Императорское Величество, разрешение должно исходить от Вас. Сам же я счастлив доверием, оказанным мне моим другом. Самостоятельно управлять самолётом он пока не будет, поскольку ещё не проходил обучения.
- Управление самолётом настолько сложно?
- В какой-то мере. Даже управлять лошадью учатся не за один день, а в двигателях самолёта около сотни лошадиных сил. В любом деле есть масса тонкостей, и Вам это известно лучше, чем любому другому.
- Это верное замечание. Я разрешил Вильгельму сопровождать Вас в поездке, но как быть со свитой?
- Ваше Императорское Величество, я бы предложил решить задачу на основе паритета: дело в том, что в поезд больше нельзя добавлять вагонов. Это требование железнодорожной безопасности. Я приглашаю принца разделить со мной салон-вагон, в нём два спальных купе, и мы сможем там прекрасно разместиться. В вагоне первого класса свободны семь купе, там может разместиться его свита. Половину охранников я отправлю в Россию, а на их месте разместятся ваши гвардейцы. Такой расклад устроит Ваше Императорское величество?
- Гм… Это воистину Соломоново решение. Я не вижу больше препятствий к поездке принца. Но право слово, я завидую вам, молодые люди! Найти для себя новое дело, и отдаться ему со всем жаром души! Это возможно только в молодости. Наслаждайтесь ею, мои мальчики!
Император растроганно обнял меня и расцеловал.
Механики с помощью солдат выкатили все четыре самолёта на старт. Сегодня запланированы групповые полёты, о чём народ известили глашатаи с мегафонами, стоящие вдоль ограничительной линии через пятнадцать метров. Мы с Вильгельмом подошли к первому в строю самолёту, и я вручил ему свернутый германский флаг.
- Вильгельм, когда мы сделаем второй круг, по моей команде сбросите германский флаг. Я сброшу русский. В воздухе они развернутся, и величественно опустятся вниз, а там их немедленно поднимут солдаты.
- Эх, жаль, что я не увижу этого внизу!
- Помилуйте, Вильгельм, Вам для этого придётся разорваться надвое. Или Вы решили не лететь?
- Действительно, Пётр, я не желаю рваться! – засмеялся Вильгельм.
Мы заняли свои места, и я поднял руку, показывая готовность к полёту. Остальные пилоты тоже подняли руки. Все готовы, ждём команды руководителя полёта, коим выступил наш жандарм. Власьев в форме и при орденах, взмахнул своим флагом в жёлто-красную клетку. Пропеллеры закрутились, и по вторичному взмаху клетчатого флага солдаты прекратили удерживать самолёт, а мы, всё ускоряясь, покатились по полю. Трибуны восторженно гудели. Взлетели удачно, почти синхронно. В воздухе мы выстроились в шеренгу, на расстоянии крыла от крыла не более десяти метров, и сделали первый круг. Второй круг сделали, перестроившись журавлиным клином: я с Вильгельмом впереди (ничего личного, просто положение обязывает), Можайский встал справа, а Степанов и Иванов слева. Когда мы после перестроения снова приблизились к полю, я громко скомандовал Вильгельму: