Короче говоря, мы были настолько cool, что чуть было не упустили шанс.
…Вот, сельские мои братцы, земляки, соседи, вот как молодежь кривляется в городах! Стоит только вспомнить… Бывало, мы сами не могли понять, кто мы такие, из-за всех этих ролей. Дома ты чей-то ребенок, закатываешь глаза, на факультете учишься, закатываешь глаза, потом выходишь на улицу и становишься кем-то (для самого себя) вроде кинозвезды, закатываешь глаза… Потому что никто твоего фильма не понимает, и ты страдаешь, непонятый, в этой провинции… А еще и изменяешь эти фильмы под разными влияниями…
И вот так я играл во многих фильмах, пока меня не взяли на эту роль в этой серьёзной жизни, и я теперь работаю журналистом, слежу за экономикой… А она, она тем временем действительно стала актрисой — о чем всё время и мечтала».
— Как прошла репетиция? — спросил я.
Она махнула рукой, как будто хочет от этого отдохнуть.
Понимаете, за прошедшее время много всякого произошло… А в настоящий момент актуально то, что она достает содержимое из пакетов, надеюсь, знаете каких.
Я купил хлеба, сигарет, майонеза, копченой грудинки, молока, йогурта, пармезана, бутылку вина и т. д., платил карточкой, там, в самообслуживании.
Сейчас она проверяет чек и говорит: — Опять тебя обсчитали!
— Да нет…
— Здесь напечатано «три йогурта», а у тебя их два, — сказала она, ожидая, что я обозлюсь.
Я пожал плечами.
— Я бы немедленно пошла туда! — говорит она решительно, как какой-то коммандос.
— Да ладно?
— Ничего удивительного, что она тебя обсчитывает… Ты вообще не смотришь на чеки.
— Знаю, — сказал я. — Но если бы я смотрел, то должен был бы сказать этой тётке за кассой: «Вы воруете!»
— Вот именно!
— Но она всегда так приветливо со мной здоровается…
Саню это сводит с ума.
— Можно подумать, ты миллионер, — сказала она. — Когда ты купишь квартиру, с тебя наверняка возьмут деньги и за балкон, которого там нет.
Я поцеловал её в щеку.
Потом шлепнул себя по лбу со словами: — Смотри, он наш балкон украл?!
Саня только закатила глаза.
— Есть какие-нибудь объявления? — спросил я, увидев на журнальном столике раскрытый «Синий еженедельник».
— Есть пара, куда можно позвонить, — сказала она и села там, на диван, а я в старое хозяйское кресло.
Она читала их вслух: предлагались солидные, достойные человека квартиры… Я закрыл глаза и слушал её голос. Пока она читала про квадратные метры и местонахождение, у меня в голове в соответствии с описанием возникали картины: «Спокойная и тихая улица, кондиционер, лифт…»
И мы уже поднимались к облакам, там, над тихой улицей. И представляли жизнь… Глядя сверху… Хотя неуверенные на сто процентов, нужны ли нам эти тишина и покой… Или же нам нужна, как было написано ниже, в другом объявлении, «близость трамвая, детского сада, школы», что заставляло нас представлять себе собственных детей, которые стремительно растут и перескакивают из того садика в школу, пока мы еще не успели до конца дочитать фразу.
— А центр? В центре что-нибудь есть?
— «Мансарда, свежий ремонт, самый центр, парковка».
И мы сразу увидели, как спускаемся из той мансарды на улицу, заходим то туда, то сюда на чашечку кофе, это центр, всё рядом, вот ты вышел за сигаретами — и встречаешь массу людей, вдыхаешь уличный шум, эту бескрайнюю жизнь.
Мы делали это каждый день. Паря в состоянии невесомости, читая объявления, мы чувствовали, как легка жизнь, как она переменчива, и полностью понимали людей, которые после описания квартиры добавляли слово «срочно».
Срочно, срочно, срочно.
Срочно в ту выдуманную жизнь.
— Давай.
— Давай ты.
— Я звонил в прошлый раз.
— Ах-ах… Давай.
Читать объявления в состоянии невесомости было приятнее, чем спускаться в более низкие слои атмосферы, разговаривать с этими людьми, слышать их голоса, чувствовать, насколько они конкретны. В разговорах с ними было нечто изнуряющее.
Тем не менее нужно было набрать какой-нибудь номер.
Номер, после которого было написано «срочно».
В этой квартире мы действительно были слишком долго. Нам уже начала действовать на нервы эта мебель, которую хозяева поставили, похоже, до начала нашей эры… А мой френд Маркатович и его жена Диана купили квартиру в кредит и обставили сверхсовременно, как сейчас говорят — в космическом стиле. Мы несколько раз были у них в гостях, они готовили что-нибудь slow food, мы пили серый пино с виноградников в Горишка-Брде и в этой наполненной светом дизайнерской квартире чувствовали себя какой-то новой элитой.