Он и рассказал ей и о средствах наблюдения восьмого департамента, и кое о чем другом. А после чего, ведать о том не ведая, оказался в руках Сварога. В Империи всегда смотрели сквозь пальцы на то, что иные дарят своим земным любовницам и любовникам разную мелочевку, вроде «вечных зажигалок», «вечных стилусов» и «вечных фонариков» – лишь бы настрого запретили одаренным показывать эти сувениры на публике. То же касается имперского табачка в виде неизвестных на земле сигарет, имперских деликатесов и вин. Однако «Эдикт о поведении высокородных ларов на земле» строго запрещает делиться с жителями земли какой бы то ни было деловой информацией, да и прочая, чисто бытовая, строго дозируется. Стоит Сварогу положить некоторые записи на стол Диамер-Сонирилу... Нет, каких-либо наказаний не последует – но принц, ревнитель параграфов, моментально вышибет графа в отставку...
Вот только делать этого Сварог не собирался – и точно так же не намерена была что-то предпринимать Яна. Оба относились к происходящему с тем же благодушием, что и супружница влюбленного пингвина. Дело даже не в том, что граф, в принципе, был человеком невредным, не участвовал не то что в придворных, но и во внутриканцелярских интригах, в отличие от иных своих сослуживцев, – нужно уточнить, не в силу высоких моральных качеств, а оттого, что все свободное время отдавал своей одной, но пламенной страсти. Влюбленный пингвин просто-напросто не знал никаких серьезных государственных тайн, раскрытие коих перед Лавинией могло бы повредить Сварогу или хоть в малейшей степени интересам Империи. По большому счету, глубоко плевать на то, что Лавиния знает о средствах наблюдения восьмого департамента – все равно противостоять им не имеет возможности. Точно так же не способна использовать к своей выгоде другие мелкие секреты, услышанные и выведанные в графской постели... Третий департамент – это контроль за земным человечеством, животным и растительным миром. Дело важное, полезное и нужное – иногда, хоть и крайне редко, безобидные микроорганизмы взбрыкивают, неожиданно мутируют, и тогда легкая хворь человека или животных способна обернуться смертельно опасной эпидемией или эпизоотией[10], и то же самое может произойти с хворями растений. Граф – хороший специалист своего дела и толковый администратор. А посему Сварог и Яна относятся к нему благодушно. И пылкий роман (искренне пылкий только со стороны графа) продолжается. Он заваливает Лавинию подарками, недавно она с его подачи прошла в «Лазурной бухте» двухдневный курс омолаживающих процедур, благодаря чему еще долго будет выглядеть двадцатилетней. Метаморфоза эта так влюбленного пингвина восхитила, что он вполне серьезно, отнюдь не под влиянием минуты, заявил, что разведется (это согласно имперским законам возможно) и сделает Лавинию законной супругой.
Умница Лавиния не отказала прямо, но, судя по магнитофонной записи одного из их последних разговоров, отнюдь не спешила замуж. Даже долголетие ее не прельщало – какое-такое долголетие... Никак не хотела из полновластной земной королевы превращаться в рядовую придворную даму Империи, одну из нескольких сотен – и оставаться в этом скучном положении сотни лет. Только пустышек, вроде бывшей жены Гарна, такое будущее приведет в восторг – но не Лавинию, живущую по принципу: «Лучше двадцать лет прожить соколицей, чем двести вороной» (похожая пословица на Таларе известна).
И наконец, что касается курса омоложения. Сварог месяц назад сам отправлял на три дня в «Лазурную бухту» Старую Матушку, которая теперь выглядит лет на тридцать пять (и ее организм отныне именно этому возрасту соответствует). Гарайлу это привело в восторг, их отношения до сих пор продолжаются, и теперь маршал (сам признался Сварогу) всерьез думает покончить наконец с вечным холостячеством и полагает, что нареченная согласится. А потому стал следующим кандидатом на курсы – куда Сварог собирается в ближайшее время отправить мэтра Анраха, Интагара и еще нескольких пожилых сподвижников из разных королевств. Как и граф, воспользовался прорехой в законодательстве – нет разрешения на оказание такой протекции обитателям земли, но нет и запрещения, разница только в том, что граф впервые этим маневром воспользовался, а у Сварога он вошел в привычку...