Черт, так почему он и сегодня здесь?!
Том внезапно разозлился. Да, подошел тот момент, когда ему пора начать новую жизнь. Старую он уже потерял. Но мучительная, темная, труднопреодолимая сила инерции толкает и толкает его на прежний путь, со всеми ошибками и неприятностями.
Том порывисто встал, бросил на стол десятку — кофе столько не стоил, но ему недосуг было набирать по карманам мелочь, — и едва ли не выбежал прочь из закусочной.
Итак, сегодняшний день объявляется Великим Днем Перелома.
Он должен закончить все старые дела, чтобы взяться за новые. И твердо уяснить для себя, что из прошлого он возьмет в ту прекрасную, светлую, замечательную (именно так, с нажимом) жизнь, что только-только начинается.
Том пошел обедать в ресторан. Да, это был очень демократичный ресторан мексиканской кухни, но он сейчас гнался не за лоском обстановки и куртуазностью блюд, а за собственным удовольствием. Ему хотелось острого, яркого вкуса — он слишком долго питался пресной, бесцветной полуфабрикатной пищей и жил пресной, бесцветной, размеренной рабочим расписанием жизнью.
Хватит уже!
Тому вспомнились слова из одной умной книги по тайм-менеджменту. Тайм-менеджмент — классная штука, но у него не пошел, наверное, потому, что Том никогда не чувствовал себя хозяином своего времени. Хозяев было много: Уотерфолд, Криспи, начальник отдела, Кэтлин, его бывшая девушка Мэй — но только не он сам, черт бы побрал эту несусветную глупость! Так вот, слова эти были: «Если ты очнулся и обнаружил себя на дне глубокой ямы — хватит уже копать!!!»
Действительно, хватит.
Он глотал красное мясо с острейшим соусом чили и чувствовал, как внутри заводится мотор. Хотелось вскочить, зарычать, побежать куда-нибудь… Он очень надеялся, что энергия этого мотора поможет ему разогнаться достаточно, чтобы выйти… в открытый космос свободы.
Открытый космос…
Том с детства мечтал полететь к звездам. Потом подрос и понял, что астронавтом ему не быть. Но звездное небо так и осталось для него воплощением мечты, средоточием всего самого прекрасного и волнующего, что есть в этом мире. В Нью-Йорке редко видны звезды, слишком ярко светят фонари и неоновые вывески.
А ему необходимо, как необходимы кислород и вода, чувствовать свободу, необъятное пространство вокруг — огромное поле для деятельности.
Еще бы понять какой.
Дело за малым — разобраться в себе и начать понемногу отвоевывать свои интересы.
Том нахмурился, потер лоб, который по привычке покрылся морщинками: Тому часто приходилось сосредоточенно хмуриться.
Так. Что ж, предположим, у него есть кое-какие сбережения. Домовладелец не вышвырнет его на улику прямо завтра — только если через месяц, когда истечет срок договора аренды. Кто же станет продлевать договор с безработным? Уж во всяком случае не Брайан Сидни и не агентство недвижимости «Горизонт».
Да, нужно реально оценивать свои силы и имеющиеся возможности, если речь идет о жизни в Нью-Йорке. Эта мельница не прощает слабости, как не прощает наивности и бедности.
Ладно, он не беден. Просто у него намечаются временные затруднения с финансами. Том посмотрел на счет, который принесла ему официантка в красном форменном переднике, и подумал, что, возможно, идея с рестораном была не такой уж удачной.
Хотя… если это последний поход в подобное заведение в ближайший месяц или два, то ничего страшного.
От этого Тому взгрустнулось. Он был не из тех, кто равнодушно относится к деньгам, их наличию или отсутствию. Когда его кошелек пустел или таял банковский счет, он чувствовал себя как ноутбук, который отсоединили от сети питания. На какое-то время — очень недолгое время — хватит заряда батареи, но потом ему грозит выключение и тьма. Тому хотелось экономить все ресурсы. А этого, по отношению к интеллектуальным и эмоциональным ресурсам как минимум, ну никак нельзя допустить. Иначе он завязнет в болоте. И скоро опустится на дно. Нет, никак нельзя.
По дороге домой Том купил несколько газет и журналов с объявлениями о работе. Будет чем заняться вечером, да и в ближайшие несколько дней тоже…
Бывают ситуации, когда очень сложно верить в лучшее. Или даже хотя бы в хорошее. Тогда вся сила воли уходит на то, чтобы удержаться на поверхности.
Когда тебя выставляют из квартиры, к которой ты в общем-то привык без малого за три года, — это унизительно.
Когда на седьмом собеседовании подряд тебе говорят: «К сожалению, нам нужно не это», — это горько.