Эмили нравилось возвращаться домой по вечерам. Она не то чтобы летела туда как на крыльях, как в первые недели жизни с Робертом. Это было спокойное удовольствие человека, который после трудного рабочего дня возвращается в свою крепость, где можно в уюте и тепле восстановить силы для следующих свершений.
Как-то так получилось, что Том взял за правило ждать ее к ужину. И это было истинное наслаждение: ужинать с ним за столиком на маленькой кухне или перед телевизором в его комнате.
Как-то раз они смотрели «Унесенных ветром» под спагетти со сливочным соусом. Эмили куталась в плед: наступили по-настоящему холодные дни, в ателье, на улице и в квартире было примерно одинаково зябко. Но ей все-таки было очень тепло, изнутри, и эта теплота имела только косвенное отношение к горячему ужину.
— Я бы хотела, чтобы у меня с мужем было бы так же, — задумчиво сказала она.
— Так же — это как у Ретта и Скарлетт? — удивился Том.
— Нет, как у нас с тобой. Тепло и естественно.
— Ну, боюсь, что для отношений с мужем этого маловато. — Том улыбнулся.
— Нет, что ты, более чем достаточно.
— А как же любовь? Нет, я, конечно, видел у тебя в комнате плакат определенного содержания…
— Кто тебе разрешил туда заглядывать?! Это же моя личная территория…
Вот, значит, чем он занимается, пока она на работе! Шпионит!
— Замок повешу, — пригрозила она.
— Нет, не думай про меня хуже, чем я есть! — Том вскинул руки в предостерегающем жесте. — Я видел его только за твоей спиной! Клянусь, никогда не входил к тебе в твое отсутствие!
У него были очень честные глаза. Эмили не знала, как Том относится к клятвопреступлению, но ей не хотелось верить, что он способен так умело, беззастенчиво лгать. Впрочем, у нее не было оснований развивать свои подозрения: она никогда не замечала у Тома склонности к вранью, будь то важные или не очень вещи.
— Ладно, я поверю тебе, — как можно строже сказала она.
Может, все-таки есть шанс, что он не разглядел? Не разглядел надписи «этот мужчина меня не полюбит»? Не дай бог, он решил, что она как-то к нему относится!
Не дай бог, она и правда должна как-то к нему относиться…
— Оружие-то убери! — Том улыбнулся. Эмили опустила подушку.
Он щелкнул пультом, выключая звук телевизора. Пусть ящик с электроникой помолчит, когда живые люди разговаривают.
— И все-таки мы ушли от темы. Даже если мы предположим, что ты ярая мужененавистница или в отличие от всех женщин этой планеты не веришь в любовь… Есть ведь простые вещи, которые непременно должны быть в отношениях мужчины и женщины.
— Ты имеешь в виду секс? — Эмили вздернула подбородок. Посмотрела на Тома с легким прищуром.
— Ну да.
— И почему для вас, мужчин, все вертится вокруг этого примитивного явления?!
Похоже, вопрос ее сработал как грамотно нанесенный удар под дых. Том запнулся, задохнулся, распахнул глаза.
— А для вас, женщин, нет?
Вопрос получился очень ироничный.
— Нет, — убежденно ответила Эмили.
Повисла пауза.
— Вот тебе и раз. А мы-то думаем… — Том улыбнулся, но постепенно улыбка поблекла, когда он понял, что Эмили не шутит. — Нет, ты серьезно?
— Абсолютно.
— Я так понимаю, ты все-таки говоришь за себя?
— Разумеется.
— Это обнадеживает. — Веселой шутки не получилось, получилась почти обидная резкость.
Эмили подтянула колени к животу, обвила их руками — поза человека, который закрывается от мира. У Тома в голове не укладывалось, что у нее могут быть подобные проблемы…
Такая красивая, причем красивая откровенно чувственной красотой женщина — и убеждена в том, что секс — примитивное развлечение, годное только для мужчин! С ума сойти! Куда катится мир? Все встало с ног на голову!
— Ты не веришь в любовь, так? — осторожно уточнил Том.
— Так, — кивнула Эмили.
— И не ищешь секса?
— Тоже верно.
— А что тогда связывает мужчину и женщину, по-твоему? На чем строятся отношения?
— По-моему, идеальный вариант — это наш с тобой. То есть я не имею в виду, что между нами что-то есть… — Она стремительно краснела и сглатывала.
— Мне кажется, ты очень запуталась, — покачал головой Том.
Эмили промолчала.
Он хотел что-нибудь сказать, чтобы разрядить обстановку: атмосфера в комнате сгустилась, как воздух перед грозой. Хотелось уже, чтобы ударил первый разряд и пахнуло озоновой свежестью. И в то же время не хотелось — Том боялся, что кто-то может реально пострадать.
— Я чаю хочу, — сказала она и встала.
— Хорошо. Но… может, за чаем договорим?
— О чем?
— О тебе, наверное.