Был директор -- и нет директора. Только его ноги, стремительно увлекаемые вверх, исчезли в потолочном отверстии.
И тогда раздался дикий крик, перекрывывший даже звуки, издаваемые чудовищем. Но это кричал не Эндрюс.
Кричали все остальные -- два с лишним десятка людей. Кричали все разом, мечась по помещению, бесцельно шарахаясь от выхода, вскакивая на столы...
На полу, медленно собираясь из струящихся сверху ручейков, расплывалась кровавая лужа...
25
Все были перепуганы до одури. Какое-то подобие порядка удалось навести лишь через четверть часа.
Как ни странно, быстрее прочих оправился Голик. Когда он, не в силах оставаться один, примчался в помещение общего собрания вслед за Рипли, на него тяжело было смотреть. Но узнав о происшедшем, он как-то вдруг разом пришел в себя. Видимо, больше всего Голик нуждался в подтверждении реальности своей встречи. Он уж и сам было поверил, что по его грешную душу являлась какая-то нечисть из межзвездного ада. И теперь, когда выяснилось, что это вполне реальный зверь, чудовище из плоти и крови (пусть даже эта кровь и кислотная), у него немедленно отлегло от сердца.
-- Что же нам теперь делать? -- рассуждал он, бодро вытирая ветошью кровь директора, пока остальные испуганно жались в кучи: кто на столе, кто под столом.-- Мы должны, как это называется... организоваться. Да, да, мы должны организоваться! И кто же теперь у нас будет командовать?
Аарон Смит отлепился от стены:
-- Ну конечно, двух мнений об этом быть не может. По положению я являюсь заместителем директора, а значит, после его гибели командование автоматически переходит ко мне.
Его речь оставляла странное впечатление. Вроде бы говорил он абсолютно бесспорные вещи и держался при этом достаточно солидно, но некий оттенок неуверенности звучал в его голосе, усиливаясь с каждым словом. Похоже, он сам чувствовал шаткость своих позиций.
И действительно -- Голик тут же злобно ощерился. Он уже давно, сразу после того как объяснения Рипли принесли ему спокойствие, смыл с лица кровяную корку; лишь слегка еще сочилась кровью небольшая ссадина над правым виском. Но от этого его лицо не стало более приятным.
-- Подумать только -- Восемьдесят Пять будет командовать! Эндрюс, небось, на том свете сейчас со смеха покатывается, услышав об этом!
-- Не называй меня так! -- попытался прикрикнуть на него Смит.
-- Да? А как же тебя теперь называть? Может быть, "господин директор"? -- Голик оскалился еще неприятнее.-- Впрочем, как тебя ни называй, хрен редьки не слаще. Нам сейчас нужен командир не для официальной бумажки, а чтобы спасти наши шкуры. Так что ты -- в пролете!
-- Ну, хорошо...-- Аарон Смит хрустнул пальцами,-- хорошо, я признаю: мне не по силам заменить Эндрюса. Он, кстати, был хороший человек, и зря вы всегда с ним так...
-- Восемьдесят Пять, мы не желаем слушать это дерьмо! -отчетливо сказал кто-то со стороны.
Толпа уже успела преодолеть первый страх и теперь сгрудилась плотной массой, щетинясь колючими взглядами.
В поисках поддержки Смит повернулся в Дилону:
-- Преподобный?..
-- Что, собственно, ты хочешь от меня? -- Дилон выглядел совершенно спокойным.-- Если ты хочешь, чтобы я согласился с тем, что Эндрюс был неплох как директор, -- пожалуй, я готов это признать. А если тебя обидело бранное слово -- ты, наверно, его ни разу прежде не слышал? -- то вынужден разочаровать. Он,-Дилон указал на кого-то пальцем,-- имеет право говорить "дерьмо". Это не оскорбляет величия Господа.
-- Ну ладно...
Смит глубоко засунул руки в карманы и отвернулся от всех, чтобы никто не видел его лица. Казалось, что он плачет.
И тут Дилон высказал предположение, удивившее многих:
-- Сестра! А как насчет тебя? Ведь ты же заканчивала офицерские курсы или что еще там, у тебя есть звание... Не принять ли командование тебе?
Голик, присевший было на ближайший из стульев, подскочил так, словно сидение под ним раскалилось.
-- Что?! Она? Баба? Какого хрена она? Валяй ты командуй!
-- Нет! -- Дилон скрестил руки на груди.-- Никогда. Я не рожден командовать светскими делами. Я буду заботиться лишь о душах моих братьев, пока светские дела станет вершить кто-то другой. Это тоже немало!
Рипли выступила вперед. Как она понимала, большинство было внутренне готово выслушать ее распоряжения. Однако Голик все еще не сдался.
-- И что же нужно этому зверю? -- Он смотрел на нее с той же злобной усмешкой, что и минуту назад -- на Смита. Но Рипли выдержала его взгляд.
-- Прежде всего -- пища.
-- Пища... Так что же, он теперь будет пытаться сожрать всех нас?
--Да,-- коротко ответила Рипли.
Голик нервно мерил шагами комнату.
-- Господи! Ну как клево, а?! И что мы можем сделать, чтобы он подавился раньше, чем набьет брюхо?
Пожалуй, это хорошо, что именно Голик задал этот вопрос. Рипли понимала, что все-таки довольно многие в этой толпе не захотят ей подчиниться, даже если на ее стороне окажется авторитет Пресвитера. Но ведь и самые упрямые жаждут жизни и пойдут за всяким, кто готов им эту жизнь спасти!
-- Насколько я знаю, у вас нет оружия.-- Это был не вопрос, а утверждение.
-- Это смотря против кого, сестричка! -- из руки Голика с негромким щелчком показалось лезвие: это открылся пружинный нож. Голик крутанул его в пальцах -- не то угрожая, не то всерьез веря, что четыре дюйма стали помогут в схватке с грозным хищником, -- затем сложил и спрятал обратно в карман.
-- Он не такой, как я видела раньше...-- Рипли говорила медленно, восстанавливая перед внутренним зрением внешность Чужого, -- более жесткий с виду кожный покров, иная манера передвижения... Не такой, но ведет себя схожим образом. А все остальные экземпляры, которых я видела раньше, боялись огня.-Рипли вздохнула.-- Вот, пожалуй, и все, что я могу посоветовать.
Сказав это, она сразу почувствовала, что совершила ошибку. По толпе прошел глухой ропот: люди ждали более конкретных рецептов, более гарантированного спасения.
-- Мы можем загерметизировать какой-нибудь сектор тюрьмы, перекрыть туда любой доступ? -- Рипли поспешила исправить впечатление.
Ответил ей не кто иной, как Смит. Пожалуй, его рано сбрасывать со счетов: как-никак, он заместитель директора и может обладать сведениями, недоступными рядовому заключенному, пусть тот и знает здесь все ходы и выходы.