И тут она услышала.
Услышала мокрые, хлюпающие звуки чего-то большого, поспешно перемещающегося по затопленному полу. Но звук этот направлялся не к ней, а от нее. А потом...
А потом где-то далеко впереди, в той стороне, где только что стихло хлюпание, протяжно лязгнув, поднялась решетчатая створка. Точь-в-точь, как она поднялась перед Рипли при входе в подвал.
-- Значит, на тебя тоже реагирует автоматика...-- сказала Рипли вслух.
Она побежала, задыхаясь от быстрого бега. Только когда сноп света залил желтым сиянием эту самую створку, находившуюся на этот раз под потолком тоннеля, Рипли остановилась, а затем осторожно стала продвигаться вперед.
-- Ты так давно заполняешь мою жизнь, что в ней уже ничего, кроме тебя, и не осталось. Все, что я помню,-- связано с тобой, зверь. Все, что я делаю,-- связано с тобой еще больше... И теперь ты, зверь, должен вернуть мне долг...
И тут в ее груди отчетливо шевельнулось, запульсировало чужое растущее тело.
-- Что, чуешь близость своего сородича? Потерпи, недолго уже...
Обращаясь к пожирающему ее изнутри зародышу, Рипли чувствовала одновременно ужас и какую-то стыдную радость и почти облегчение от того, что неопределенности пришел конец и все решится здесь и сейчас, в ближайшие секунды.
Наверное, что-то вроде этого ощущает роженица при шевелении плода в самом конце беременности... Рипли сжала зубы: вот это -то чувство -- ей не будет дано испытать.
"Тебе нужно замуж... Нужно рожать детей..." -- говорил ей недавно маньяк-убийца. Но не быть ей матерью, и не ребенка она вынашивает...
Луч фонаря высветил впереди что-то приземистое, раскоряченное.
Слизистым блеском сверкнул купол головы в желтоватом свете... Он?!
-- Теперь сделай кое-что для меня! Это будет тебе совсем несложно... Просто сделай то, что ты обычно делаешь с людьми!
И, широко размахнувшись, Рипли обрушила свое оружие на куполообразный череп.
И тут случилось неожиданное. Череп со звоном проломился -- и из отверстия хлынула ржавая вода.
Потому что это был не череп, а выгнутое колено трубы. И не слизь покрывала его, а капли конденсированной влаги. Причудливая пляска света и теней обманула Рипли, заставив принять какую-то металлическую конструкцию за живого, алчущего крови монстра.
Но как же звук поднявшейся створки? И как же зародыш, бьющийся теперь в груди, словно второе сердце?!
Рипли стремительно повернулась кругом.
Шипя словно тысяча змей, за ее спиной поднялся Чужой. Растягивая щупальца, он вздыбливался все выше и выше, нависая над Рипли, пока не уперся головой в потолок яруса.
Ладонь Рипли разжалась -- и прут, грохоча, покатился по полу.
Она шагнула к Чужому с голыми руками, даже без этого импровизированного оружия.
Но Чужой не принял вызов. Точнее, это был никакой не вызов, а пища, которая сама идет в пасть -- но и пищи он не принял...
Огромная туша, еще больше выросшая с того момента, как Рипли видела ее в последний раз, повернулась с непостижимой легкостью, словно балерина на пуантах, -- и исчезла во тьме.
Несколько секунд еще было слышно мокрое шлепанье, потом и оно стихло.
5
Дилон с пожарным топором на плече расхаживал взад-вперед возле входа в литейный цех. Услышав за своей спиной звуки перемещения, он резко обернулся, занес свое оружие -- обоюдоострое лезвие сверкнуло, чертя полукруг... Но так и не опустилось.
Перед Дилоном стояла Рипли.
-- Убивать меня вовсе необязательно,-- сказала она с непонятным безразличием.
Дилон опустил свою секиру. Он был всерьез рассержен.
-- Что ты здесь делаешь, черт возьми?! Ты должна лежать в госпитале.
Рипли отрицательно качнула головой:
-- Госпиталь мне уже не поможет. Чужой -- внутри меня!
-- Что?!
-- Ты слышал, что...
Дилону потребовалось всего несколько секунд, чтобы осмыслить эту информацию.
-- Ты хочешь сказать...
-- Да! -- Рипли посмотрела ему в глаза и прочла в них понимание.
-- Когда ты обнаружила это? -- спросил Дилон резко.
-- Только что, во время сканирования.-- Рипли говорила медленно, тихо, но это не смягчало жуткого смысла ее слов.
-- Я обнаружила еще кое-что, куда более значительное. Это -- не бесполая особь и заурядный хищник вроде того, что затаился сейчас где-то в переходах. Это -- матка. Я видела ее во взрослом состоянии и ошибиться не могу...
Дилон быстро глянул по сторонам: не подслушивает ли их кто-нибудь из братьев? Никого не обнаружив, он снова повернулся к Рипли:
-- Говори.
-- А матка, как ты сам понимаешь, откладывает яйца. Скоро у нас будут тысячи таких, как он.
Дилон пристально смотрел на Рипли сквозь стекла очков.
-- Если ты раньше рассказывала нам правду, то по-лучается какая-то ерунда. Как она попала внутрь тебя?
-- Я не знаю...-- Рипли устало прислонилась к стене.-- Я говорила вам ту правду, которую знала, а не ту, которая есть. Знание мое неполно... Что мы можем сказать об их размножении, об анатомии их организма? Быть может, у матки, уже лишившейся яйцеклада, еще оставалось два-три яйца в полости тела. И тогда потом, в гиберсне, когда некому было за этим проследить... А возможно... Впрочем, не знаю.
Эта речь потребовала от Рипли так много сил, что снова заговорить она смогла не сразу.
-- В любом случае у меня мало времени. Сама я не смогу сделать то, что должна. А ОН -- не захотел этого сделать...
Рипли вновь посмотрела прямо в зрачки Дилону:
-- Одна надежда, что поможешь мне ты.
-- О чем ты говоришь? -- переспросил Пресвитер настороженно. Он, похоже, и сам обо всем догадался.
-- Ты должен помочь мне... Убей нас!
-- "Нас"?
-- Да. Меня и... матку. Пойми, я все равно уже конченый человек. Я не смогу с ней справиться -- да и никто не сможет...
Дилон опустил взгляд на свою руку -- могучую руку, лежащую на рукояти оружия. Конечно, это оружие почти бессильно против Чужого, но против человека...
-- И теперь единственное, что в наших силах,-- пресечь ее род. Та, что внутри меня, -- она должна умереть, чтобы не погибли тысячи людей. А возможно -- даже миллионы... Для этого кто-то должен убить меня. Ты сможешь это сделать?!
-- Не волнуйся! -- с загадочной улыбкой проговорил Пресвитер, снова вскидывая на плечо топор.-- Я смогу сделать это. Это у меня хорошо получается!