После Ромкиного ухода Антонина помчалась в Одинцово к Иришке и Димке. К кому ещё можно обратиться в трудную минуту? Родители далеко. Вот и остаётся – верная подруга и почти семейный юрист.
«Почти» – потому что Иришка пока замуж за Димку выйти не согласилась. Он у неё был на испытательном сроке. Неудивительно, если учесть какое количество вранья он со своим друганом Ромкой наворотил вокруг Тони. Димка, правда, с определением «враньё» был категорически не согласен. Даже в очевидном стоял на упоре. Нет, ну скажите, какая разница в формулировках работать на человека или у человека? Димка применял свою юридическую казуистику, доказывая, что он не врал, когда заявлял Тоне, что не работает у Романа, поскольку работал на него. С точки зрения Иришки – стопроцентная отмазка! В остальном будущие молодожёны пришли к консенсусу. Иришка отбушевала своё ещё четыре месяца назад, когда Тоня скоропалительно исчезла из Москвы, и связь с ней, для её же безопасности, пришлось держать через Димку, тогда Дмитрия Андреевича. Поневоле пришлось общаться. Так постепенно и сблизились. Тогда же Димка отчитался Иришке за всё, как на духу, и не за пятнадцать последних лет своей жизни, как Ромка Ивану Корнеевичу, а за все свои тридцать пять, ну, или чуть меньше, с тех пор, как себя помнил.
Димка окончательно расстроил Тоню. И тем, что подтвердил отсутствие у неё оснований для препятствия общению Ромки и Полинки. Такое постановление может вынести только суд. И тем, что категорически отказался представлять её, Тонины, интересы перед Ромкой. Даже надутые губы Иришки не помогли.
19
Ромка приезжал к Полинке каждую субботу, вне зависимости от погоды. Если на улице светило солнышко, они шли гулять на открытое пространство. Ромка даже не подозревал сколько, оказывается, в Москве парков. И в каждом из них была куча развлечений для детей. И всякие там контактные зоопарки, и аттракционы, и прогулки на лодках и катамаранах, и велодорожки, и веревочные лазилки. Если же было холодно или шёл дождь, они шли в кино, в Планетарий, осваивали профессии в Городе мастеров, проходили квесты в развлекательных центрах, принимали участие в мастер-классах. Ромка вместе с дочкой навёрстывал своё детство, то, которое у него могло быть, если бы он рос в семье, а не в детдоме.
А как он обрадовался, когда в воспитании Полинки пробел обнаружился! Она всё умела, а плавать, оказывается, не умела! С тех пор при каждом удобном случае, они бежали в аквапарк, где Ромка терпеливо учил Полинку не только плавать, но и нырять, дышать через трубку в маске, бесстрашно прыгать в воду с его плеч, всплывать со дна звёздочкой и поплавком. И радовался её успехам, как будто джек-пот в лотерее получил.
Тоня ужасно ревновала дочку к Ромке. Ну, конечно, папа же у нас Мистер-праздник! Девять лет плевать на нас хотел, а тут появился, как чёрт из табакерки, обрядился Дедом Морозом и подарил себя, как подарок, перевязанный красной ленточкой! Полинка каждый день недели торопила в ожидании субботы. Раньше всем делилась только с мамой, а теперь… Нет, она, конечно, делилась, но теперь каждый раз после ритуального вопроса: «Я молодец?», обязательно добавляла, что надо об этом рассказать папе.
Каждую пятницу, когда Ромка звонил, чтобы договориться, во сколько он подъедет за Полинкой, у Тони, с одной стороны, сжималось сердце от ужаса – вдруг, он сегодня не позвонит, и как ей тогда утешать дочку? А с другой стороны, после очередного звонка, начинала сердиться – когда же он наиграется, наконец, и отстанет от нас? А сама ждала субботы с не меньшей радостью, чем Полинка. И сердилась уже на себя за эту радость. И чему тут радоваться-то? Они там развлекаются, а она дома, как сыч, сидит. Нет, она бы, конечно, не пошла, если бы они её с собой позвали, но они и не звали. Эта тоненькая ниточка разрыва с дочерью больно ранило Тонино сердце.
Иногда Ромка оставался у них ужинать, и тогда Тоне казалось, что у них настоящая, полноценная семья. Тем больнее было, когда он уходил. С дочкой они долго обнимались в коридоре, а Тоне он говорил просто «Пока!», даже нейтрально в щёчку не чмокал на прощанье. Не то чтобы повторить предложение о замужестве. Быстро же прошла любовь, завяли помидоры! Тоня стала плохо спать, долго ворочалась – всё мешали мысли о Ромке. Что было бы, если бы она тогда согласилась… Если бы да кабы… Но потом неизменно решала, что, всё-таки, такая семья, на один раз в неделю, всё же, лучше, чем ничего. Вон как дочка расцвела! По земле не ходит, а буквально летает!