До конца работы Шурочка «развлекала» себя поисками информации о бывшей любовнице шефа. Работа на ум не шла. Единственное, что Шурочка сделала, это отложила статью о РинГларе на следующий номер «Экспериментальной и клинической фармакологии». Под вечер её настроение кардинально поменялось, она успокоилась, даже повеселела, ведь скоро предстояла встреча с Тимуром Георгиевичем, на которой всё встанет на свои места.
Но встреча не состоялась. Шурочка полчаса прождала машину шефа на злом ноябрьском ветру. На смс Тимур Георгиевич не ответил, а звонить ему Шурочка побоялась. Так явственно представила себе, как на звонок отвечает развязный женский голос, что спасанула. Да, струсила! Неизвестность оставляла малюю-ю-юсенькую надежду, что шеф занят неотложными делами, а не проводит время с бывшей любовницей.
12
Все выходные Шурочка была сама не своя. Отвлечься какими-то делами не получалось. В голове крутились вопросы к Тимуру Георгиевичу и отметались один за другим. Одни больше походили на претензии, другие звучали унизительно, как будто она что-то выпрашивала. Одни формулировались слишком прямолинейно, другие настолько обтекаемо, что можно было и не понять о чём они. Как всегда, наиболее точная формулировка приходила перед сном, но вставать уже сил не было, а на утро она забывалась. Взгляд, который Тимур Георгиевич бросил на Шурочку, выходя из кабинета в обнимку с девицей, из мимолётного последовательно превратился в холодный – высокомерный – презрительный. К понедельнику Шурочка накрутила себя до тошноты, а тело ломило, как при высокой температуре.
Остаться наедине с начальником удалось только во вторник (наконец-то была подписана статья в журнал «Экспериментальная и клиническая фармакология»). И Шурочка в лоб спросила:
– Вы больше ничего не хотите мне сказать?
По всем канонам психологии вопрос был поставлен не верно – тот, кто хочет получить утвердительный ответ, должен избегать в формулировке частицу «не». Но Шурочка разнервничалась, и получилось, как получилось. В ответ услышала:
– Нет!
Она вышла из кабинета шефа на ватных ногах и до конца недели старалась избегать встречи с ним, передавая материалы через секретаря. В остальном неделя прошла как обычно.
В пятницу после работы Шурочка миновала сквер, как-то отстранённо думая о том, что пора пересесть в машину. Начало декабря, вкупе с пронизывающим Питерским ветром очень холодно, да и не красиво – деревья в сквере уже все стоят голые, тоже зябнут. Перешла дорогу и пошла по тротуару. Впереди заметила машину цвета металлик «тёмная ночь», припаркованную напротив входа в метро. Водитель, видимо, заметил приближающуюся Шурочку и распахнул дверцу на переднее сиденье.
Шурочка остановилась и стала ждать, что Тимур Георгиевич выйдет из машины, подойдёт к ней и хоть что-то скажет, хоть одно слово. Она прекрасно понимала, что будет, если она пойдёт на поводу молчаливого приглашения – кольцо мужских рук, страстный поцелуй и – вперёд, в загородный дом Тимура Георгиевича. Не будет никакого объяснения! А Шурочка так больше не хотела.
Но вместо Тимура Георгиевича прозвучал нетерпеливый сигнал клаксона. «Ах, так!», – взбеленилась Шурочка, развернулась и пошла к метро. Шеф и здесь её не догнал, не остановил. Вместо этого Шурочка услышала визг шин резко стартовавшей машины. Мол, не хочешь – не больно-то и надо! Уговаривать не буду! Возмущению Шурочки не было предела. Она что, на помойке себя нашла, чтобы с ней так обращались?!? Ноги об неё вытирали?!?
Малюсенький червячок сомнения – может, надо было всё-таки сесть в машину и найти в себе силы воспротивиться напору Тимура Георгиевича, заставить его поговорить, шевельнулся в душе Шурочки, но она его задавила. Закусила удила и в понедельник написала заявление об увольнении по собственному желанию. Шеф подписал его в тот же день, не воспользовавшись своим правом задержать её на две недели и изменив формулировку на «увольнение по соглашению сторон». Звучало издевательски и ясно показало Шурочке, что она права – шеф не дорожит ни их отношениями, ни ею, как работником, и трёх месяцев ему вполне хватило, чтобы удовлетвориться её телом в постели.
Что ж, она уже взрослая девочка, не романтичный подросток. Резать вены, бросаться с моста в холодную Неву не будет. Просто начнёт новую главу своей жизни. С новой работой, с новыми людьми и с новой любовью!
13
Шура понимала, что поиск работы перед Новым годом, пустая трата времени. Но надо же ей было себя отвлечь от мыслей о Тимуре Георгиевиче?