– Тогда… – Кажется, мальчишки прониклись и всерьез задумались. – Как насчет заозерных эльфов?
– Там темных любят – все за вас сделают и жениться на своих девицах заставят. Если хотите обзавестись отпрысками, то пожалуйста. Получится хорошее потомство темных магов.
– Драконы? – немедля предложили юные дарования.
– И что вы делать с ними будете? Летать? Эти крылатые ничем не лучше, только еще вреднее и злопамятнее, – отмел я и этот вариант. – К тому же они утратили свои силы, и сейчас это просто животные и деликатес. Куда там ехать?
– Лепреконы? – не сдавались мальчишки, параллельно ведя беседу и между собой.
– Бред похуже орков. Начать вести собственный бизнес и торговлю у орков проще, чем выучить алфавит и письменность лепреконов. У нас все просто, слог – пара букв, но они, чтобы обозначить слог, используют восемь разных комбинаций на всякий случай. А счетные суффиксы и отдельное наклонение для денежных единиц? Как вам такое?
– Дядя, неужели ты отговариваешь нас ехать заграницу? – Наконец с долей обиды воскликнули малыши.
– С чего бы это? – Теперь изумился я и добавил ясности в уже сказанное. – Валите куда хотите, но пока дома просиживаете памперсы – учите языки. Начинайте с темного склонения и мертвого наклонения – универсальная вещь. Их знает вся нежить и все темные маги любого государства. С этими двумя вещами точно не пропадете, да и в академии будет легче, – дал я им действительно стоящий и полезный, на мой взгляд, совет.
– Правда? А ты можешь что-нибудь рассказать про академию и про шпионов? – тут же воодушевились дети, а я понял, что если начну что-то говорить, то уснуть у них точно не выйдет.
– Время вашего общения вышло, – скомандовал я, хлопком гася свет. – Спите.
То ли мальчишки почувствовали мое настроение, то ли для них и так день сегодня выдался насыщенным, но буквально через десять минут они тихо засопели.
Осторожно поднявшись с кресла и переключившись на ночное зрение, чтобы не споткнуться и не включать свет, я выскользнул из комнаты. Немного подумав, повесил на спальню некромантиков несколько сигнализаций на случай их пробуждения.
Пройдя в указанную комнату, я невольно отметил, что на комоде стоит довольно много женских вещей. Решив, что разберусь с этим позже, рухнул в постель.
Вместо нескольких часов мне пришлось провести с детьми весь день. Конечно, не на такое я подписывался, но не могу сказать, что день оказался плохим. Скорее наоборот. Признаюсь – ожидал, что все пройдет намного хуже, и я буду настоящим монстром, но.... Но дети оказались совершенно не страшнее и не опаснее лича в боевой трансформации. И чем-то им все же удалось меня зацепить, раз я провозился с ними весь день. Возможно, они окунули меня в далекое прошлое, напомнив, что я не всегда был агентом и крутым некромантом и когда-то точно также качал права в родном доме и играл резиновыми уточками.
Хоть я и говорил, что если дети не твои, то они сущий кошмар, но один день в роли няньки заставил меня слегка изменить собственные правила.
Задумавшись о том, кто же такие дети, я погрузился в сон, желая, чтобы местная пурга наконец закончилась, а простуда Тартиса волшебнейшим образом излечилась сама собой.
В пять утра я проснулся не по будильнику. Не по звонку высшего начальства, которое вызывало меня на срочное дело. И даже не по сигналу тревоги повышенной опасности.
Я просунулся, потому что проснулись дети и утренняя сигнализация известила меня об этом ровно в пять часов и три минуты. Именно в этот момент я понял, что не справился вчера с ролью няньки. В ином случае эти парни должны были отбросить косточки и спать, аки скелетики в могилке – тихо и долго, а не…
– Дядя Рот, вставайте! Мы проснулись, – задолбили с громким криком за соседней стенкой бодренькие по голосу близнецы.
Потерев глаза и твердо решив, что сегодня умотаю их до такой степени, что под конец дня ноги у них подкосятся от усталости, я поднялся и чуть тоскливо покосился в сторону окна. По моим ощущениям, вчерашняя метель, из-за которой ни одна из хозяек так и не вернулась домой, утихать не планировала. Это не радовало.
Схватив из чемодана Тартиса свитер, я поглядел в зеркало. Олень на свитере выглядел точно так же, как олень в отражении. Увы, но, из-за покосившейся и помятой после сна иллюзии, лицо Тартиса иначе назвать не получалось.
Выправив внешность и пригладив вечно торчащие рыжие волосы друга до той степени, которую я считал более-менее приемлемой, вышел из комнаты.