Под снимками Киттиных забав, разверстанными на четырех колонках, помещалась его статья. Надпись над жирной 18-пунктовой линейкой указывала: "СМОТРИ РЕДАКЦИОННУЮ ПОЛОСУ, СТР. 12". На 12-й странице над такой же черной линейкой значилось: "ЧИТАЙТЕ "НАШ ПРЕКРАСНЫЙ ГОРОД" на стр. 1". Но он прочел только заголовок: "ГОСПОДИНА МЭРА - В ОТСТАВКУ!!!"
Пробежав нижеследующие строки. Пит прищелкнул языком.
"Затхлый душок - символ духовной заплесневелости, притаившейся в темных углах нашей мэрии, приобрел размеры циклона и указывает на то, что давно пора вымести на свалку администрацию, погрязшую во взяточничестве и бесстыдстве".
Далее издатель указывал на то, что контракт на уборку улиц и вывозку мусора был вручен деверю мэра, но что Китти, смерчик, прогуливающийся по городским улицам, сможет сделать эту работу и дешевле и лучше.
Зазвонил телефон. Пит поднял трубку:
- О'кей, начало положено...
- Пит... это ты? - прорезался голое Паппи. - Они тащат меня в участок.
- Чего ради?
- Они обвиняют Китти в нарушении общественного спокойствия.
- Сейчас буду.
Он вытащил Кларенса из отдела иллюстраций, и они поспешили в полицейский участок. Перкинс решительно вошел внутрь. Паппи сидел там под надзором лейтенанта, вид у него был довольно обескураженный.
- Что тут случилось? - спросил репортер, тыкая пальцем в Паппи.
- Щелкнуть? - спросил Кларенс.
- Пока подожди. Меня интересуют новости, Дамброски - я думаю, вы помните, что я сотрудник газеты. Так за что задержан этот человек?
- Неподчинение полицейскому при исполнении последним служебных обязанностей.
- Это правда, Паппи?
На лице у старика было написано отвращение ко всему происходящему.
- Этот тип, - он указал на одного из полисменов, - пришел на мою стоянку и попытался забрать у Китти ее любимую бумажку - рекламу сигарет. Я сказал ему, чтобы он оставил ее в покое. Тогда он замахнулся на меня дубинкой и приказал, чтобы я забрал у Китти эту бумажку сам. А я сказал ему, куда он может засунуть свою дубинку. - Паппи пожал плечами. - И вот я здесь.
- Понятно, - сказал Перкинс и повернулся к Дамброски. - Вам звонили из мэрии, не так ли? Поэтому вы послали Дюгана на это грязное дело. Единственное, чего я не понимаю, - это почему именно Дюгана. Говорят, он так глуп, что вы даже не позволяете ему собирать взятки на его участке.
- Это ложь! - вмешался Дюган. - Я их сам собираю...
- Заткнись, Дюган! - рявкнул его начальник. - Видите ли, Перкинс... вам лучше покинуть помещение. Здесь нет ничего интересного для вас.
- Ничего интересного? - мягко переспросил Перкинс. - Полицейские пытаются арестовать смерч, и вы говорите, что нет ничего интересного?
- Щелкнуть? - спросил Кларенс.
- Никто не пытался арестовать смерч! А теперь убирайтесь!
- Тогда почему вы обвиняете Паппи в неподчинении полицейскому? Чем Дюган там занимался - ловил бабочек?
- Сторож не обвиняется в неподчинении полицейскому.
- Ах, не обвиняется? Тогда какой же параграф вы хотите на него повесить?
- Никакого... Мы просто хотим его спросить...
- О, это уже интересно! Ему ничего не инкриминируют, нет ордера на арест, он ни в чем не обвиняется. Вы просто так хватаете гражданина и тащите его в участок. Стиль гестапо. - Перкинс повернулся к Паппи. - Ты не под арестом. Мой тебе совет - встать и выйти вон в ту дверь.
Паппи приподнялся.
- Эй! - лейтенант Дамброски подскочил на своем стуле, схватил Паппи за плечо и усадил его обратно. - Есть приказ. Ни с места...
- Щ_е_л_к_а_й_! - гаркнул Перкинс. Магниевая вспышка заставила всех застыть.
- Кто пустил их сюда? Дюган, забрать камеру! - взъярился Дамброски.
- Раз - и готово! - сказал Кларенс, уворачиваясь от полицейского. Их движения напоминали танец на лугу.
- Хватай его! - веселился Перкинс. - Вперед, Дюган. И главное камеру, камеру. А я сейчас же принимаюсь писать: "Лейтенант полиции уничтожает свидетельства полицейской жестокости".
- Что я должен делать, лейтенант? - взмолился Дюган.
Дамброски с омерзением посмотрел на него.
- Садись и прикрой физиономию. А вы, - обратился он к Перкинсу, - не пытайтесь публиковать эти снимки. Я вас предупреждаю.
- О чем? Что я не должен танцевать с Дюганом? Идем, Паппи. Идем, Кларенс. - И они вышли.
На следующий день в колонке "НАШ ПРЕКРАСНЫЙ ГОРОД" появилась очередная статья.
"Мэрия затеяла генеральную чистку. Пока городские мусорщики предавались своей обычной сиесте, лейтенант Дамброски, действуя в соответствии с приказом, полученным из канцелярии Хиззонера, отправился на Третью авеню за нашим смерчиком. Но результаты рейда оказались плачевными: патрульному полицейскому Дюгану не удалось засунуть смерчик в машину для заключенных. Однако неустрашимый Дюган на этом не успокоился; он арестовал стоявшего поблизости гражданина, некоего Джеймса Меткалфа, сторожа автомобильной стоянки, по обвинению в соучастии. Соучастии кому - Дюган отказался уточнить, потому что всем известно, что соучастие - это штука довольно расплывчатая. Лейтенант Дамброски допросил арестованного. Можете полюбоваться на снимок. Лейтенант Дамброски весит 215 фунтов - без башмаков. Задержанный - 119 фунтов.
Мораль: не болтайся под ногами, когда полиция ловит ветер.
P.S. Когда номер готовился к печати, смерчик все еще играл с антикварной редкостью - газетой 1898 года. Остановитесь на углу Мейн-стрит и Третьей авеню и посмотрите наверх. Только поторопитесь - Дамброски не будет медлить с арестом смерчика".
На следующий день в колонке Пита продолжались уколы в адрес администрации.
"Считаем своим долгом сообщить читателям, что в последнее время в Большом жюри не раз случался переполох в связи с исчезновением документов, пропадавших прежде, чем с ними кто-то успевал ознакомиться. Мы предлагаем мэрии кандидатуру Китти, нашего смерчика с Третьей авеню, на должность внештатного клерка, следящего за бумагами. Как известно, Китти отличается редкой аккуратностью; у нее ничего не пропадает. Ей остается только выдержать экзамен для поступающих на гражданскую службу, но, как показывает практика, его сдают и круглые идиоты.