Оказывается, с точки зрения французов — которую разделяли их противники англичане, — основная цель наполеоновских войн: закрыть для Англии европейские рынки. Родина промышленной революции примерно на столетие обогнала Францию в развитии производства. Парижским мануфактурщикам пришлось догонять успешных конкурентов. Однако европейские рынки были уже заполонены английскими товарами. Тут и понадобился военный гений Наполеона, который первым делом организовал Континентальную блокаду, затруднившую доступ островной продукции в Европу.
А вы-то думали — подвиги, слава! Ахали: полководческий гений Наполеона — о нем вздыхали лучшие поэты разоренной им России. Вовсе нет! Материи — из Манчестера или Лиона, битва шерстяных и штапельных рулонов, соревнование миллионов ярдов и метров тканей, и прибыли, деньги, полученные или потерянные в этих галантерейных сражениях — таков сухой остаток наполеоновской эпопеи.
И сегодня — это ведь в России первыми заговорили: мир после 11 сентября изменился, необходимо забыть прежние распри… Словом, национальное русское блюдо: мораль, приправленная благородным пафосом. А на Западе в те дни лихорадочно работали компьютеры, подсчитывая финансовые потери и выигрыши. Так что, кто знает, быть может, инсайдеры Березовского вполне адекватно поняли инсайдеров Сороса…
А впрочем, почерк не тот — как сказали бы криминалисты. Сорос — убийца экономик (таиландской и многих других). Но не убийца людей. Не то что ему бы пороха не хватило или жалость замучила. И с п о л н и т е л и требовались другие: не очкастые гуманоиды, отслеживающие курсы валют, а летчики экстракласса, властно прокладывающие курсы самолетов. Таких кадров, как я понимаю, у него нет. И навербовать их было бы сложно, не привлекая внимания спецслужб.
Еще один след в сторону мировой элиты. На этот раз политической. Линдон Ларуш размышлял о разрушительном характере деятельности Збигнева Бжезинского: «…В этом человеке заложено именно то состояние ума, при котором можно вполне захотеть совершить атаку на Нью-Йорк и Вашингтон. Я не говорю, что это сделал Бжезинский. Но именно его образ мысли, его мышление могли стать причиной…» («Завтра», № 39, 2001). Однако остается то же возражение: нет исполнителей!
Но я бы не стал отбрасывать ни намеки «НГ», ни догадки Ларуша. То, что не под силу финансисту или политику, пусть даже мирового уровня, мог бы совершить их тандем (разумеется, речь о с х е м е, где обозначены не конкретные имена, а р о л и). Не здесь ли — на пересечении политики (мировой) и финансов (глобальных) родился замысел? Не в этом ли перекрестье оказались небоскребы Нью-Йорка? Конечно, в этом случае следует говорить о грандиозном заговоре, цели которого выходят далеко за пределы получения спекулятивных прибылей или достижения сиюминутных политических выгод!
Ближе всех к разгадке, на мой взгляд, подошел Гейдар Джемаль, публицист, связанный с влиятельными и информированными мусульманскими кругами. В интервью «Независимой газете» он выделил три составляющие заговора: транснациональные корпорации (ТНК), международную бюрократию и мафию. Он допускает, что «в краткосрочной перспективе случившееся выгодно правоконсервативному крылу республиканской партии, давно стремящемуся превратить Америку в полицейское государство». Однако предупреждает: «Если США выберут этот путь, сработает долгосрочная перспектива — мировая власть перейдет к союзу ТНК, международной бюрократии и мафии. Союзу, который действует уже сегодня» («Независимая газета», 20.09.2001). Остается, правда, неясным, кто же, по мнению Джемаля, организовал теракт — правые республиканцы или анонсированный им «тройственный союз». Скорее всего, это намеренная двусмысленность.
Отчасти она компенсирована подробным рассказом о силах, образующих новоявленную триаду. «Любая ТНК, — отвечает Джемаль на вопрос корреспондента, не преувеличивает ли он их возможности, — на порядок мощнее среднего государства третьего мира. Она располагает гигантским финансовым оборотом, уводимым от налогообложения за счет независимости от определенных национальных экономик, эксплуатирует лучших специалистов на местах, инкорпорирует местные мафиозные структуры… ТНК рвутся к статусу мирового правительства, но им не хватает административного ресурса, контроля над силовыми структурами. Тут им на помощь приходит международная бюрократия — порождение послевоенной эры. Мир облеплен фондами, комитетами, комиссиями, курирующими глобальные проекты, в которые принуждают выделять средства из бюджетов многих государств. Возникает новая наднациональная форма коррупции». Джемаль отмечает, что торжество союза мафии, международной бюрократии и ТНК «станет концом всякой демократии в мире, вплоть до свертывания даже формальных демократических процедур».