На самом же деле настоящие, профессиональные историки (и советские, и российские, и зарубежные) сходятся на том, что с 1921 по 1950 год в наших лагерях побывало от двух с половиной до трёх миллионов заключённых, из которых по политическим статьям сидело 900 тысяч. Для сравнения скажем, что на сегодня в Российской Федерации (а населения в ней почти в 2 раза меньше, чем в СССР) содержится более миллиона ЗК.
Оба издания возносят до небес столыпинскую реформу и проклинают колхозы.
В газетной колонке под названием «Тройник Сталина» автор сообщает о том, как он встретился на территории освобождённой России с приехавшим из Парижа русским эмигрантом N. И тот рассказал ему потрясающую историю, объясняющую секрет немецких военных успехов.
Оказывается, в 1935 году в Париж приехал советский чекист. Его задачей было найти двойника Сталина. Одного уже нашли на Кавказе. Но этого было мало. Нужен был ещё один, чтобы три машины с тремя Сталиными (один настоящий — два фальшивых) одновременно выезжали из трёх разных ворот Кремля и сбивали с толку террористов, готовивших покушение на Сталина. Нашли «парижского Сталина» — полковника дикой Кавказской дивизии. Заключили с ним контракт, привезли в Москву. Дальше цитирую:
«И что же происходит? Через два месяца убивают первого двойника, того кавказского… месяца через три — новое покушение, и ухлопывают, как вы думаете, кого? Да! Самого настоящего Сталина! Остаётся, значит, наш полковник! Что же он делает? Поставил к стенке Тухачевского, Егорова и тысячу разных там краскомов. Всех самых опасных! Ворошилова и Будённого он оставил… Ведь они опасны не для врага, а для своей же армии… Гениально? Потом рубанул с плеча по головке компартии… А когда Германия справилась на Западе, толкнул в войну с ней Советскую Россию. Ну, результат вы знаете… Вот голова! Немцы к Москве подошли…».
Ну, чем это слабее, нежели рассказы Глазунова и Аркадия Райкина о ритуальном сожжении царской головы на кухне Кремля, или о поездах смерти в Каракумах, или о сталинском «зверинце» в Сухановке?
А вот ещё сюжет из калужской газетки. Якобы сын Молотова Георгий Скрябин попал в немецкий плен 2 ноября 1941 и выступил «27 ноября в Берлине перед представителями мировой печати», и обратился по радио к русскому народу.
Несколько отрывков из его выступления:
«Дорогой мой народ! От всего русского сердца я хочу передать вам братский, чисто русский привет. Я, сын Молотова, понял, что такое счастье жизни, которая не отдаётся за этих поганых жидов и большевиков…».
«Нам усиленно вдалбливали в голову, что Гитлер идёт истреблять русский народ. Это ложь большевиков и жидов… Жидам у нас было хорошо… жиды России сговорились с жидами всех стран, с английскими капиталистами. Вместе они хотели напасть на Германию… Теперь жиды в страхе бегут за Урал в Сибирь. И там они будут беспощадно раздавлены».
Вот в такого рода антисемитском жанре наши калужские коллаборационисты, конечно, недосягаемы. В своей «исповеди», несмотря на всю ненависть к сталинской эпохе, Илья Сергеевич, когда речь заходит о евреях, тушуется и держится в пределах здравого смысла или, может быть, интернационального воспитания, так или иначе повлиявшего на него в социалистическую эпоху. И не переходит запретную для каждого «порядочного человека» чёрту.
И ещё об одном парадоксе уходящей истории. Интересно было бы понять: почему с этой геббельсовской зоологической антиеврейской ненавистью к Сталину и к советской эпохе по своим аргументам и, главное, по яростному накалу чувств один к одному совпала через шестьдесят с лишним лет после победы ненависть многих нынешних фанатиков-русофобов.
Насмотрелся и наслушался я в апреле-мае 2005 года теле- и радиовыступлений Марка Розовского, Василия Аксёнова, Мариэтты Чудаковой, Алексея Германа, Валерии Новодворской. Забавно, а временами и страшновато было видеть их перекошенные от ярости лица, когда в состоянии чуть ли не припадочном они с пеной на губах пытались доказать, что нельзя ставить памятники Сталину, ибо он уголовник, интриган, бездарный полководец и ничтожный исторический деятель.
Им вторили по радиостанции «Свобода» в те же дни Даниил Гранин, Эмиль Кардин, Александр Даниэль и какой-то историк тоже еврейского происхождения, которые обвиняли Сталина во всех наших двадцатисемимиллионных людских потерях во время войны, где бы они ни совершались: на оккупированных землях, в лагерях советских военнопленных, среди мирного населения, угнанного на работы в Германию, в польском Освенциме, в австрийском Маутхаузене, в латвийском Саласпилсе, в немецком Биркенау…