Неправда 4: «В 1944 году сотрудничество с Платоновым явно прекратилось…».
Трудно сказать, на чем базируется это утверждение Н. Журавлева. Стилевой изыск со словом «явно», как бы мимоходом подчеркивающим высокий и непререкаемый смысл высказывания, высвечивает ту «глубину» его содержания, которую Платонов язвительно называл «глубиной картона».
Как раз с 1942-го по 1945 год Платонов и Шолохов почти не встречались: оба были на фронте, в разное время приезжали в Москву и т. п. Платонову и писать-то «Они сражались за Родину» было некогда. Впервые за всю литературную жизнь он так много печатается. Очерки в фронтовых газетаx, рассказы в журналах, выходят четыре книги рассказов… Естественно, Платонов и Шолохов читают друг друга и ведут диалог в произведениях, а встречаются они уже после войны. Объединяет их теперь, как признавался Платонов в письме к Шолохову 1947 г. (!), «организация дела издания русского эпоса»: «Ты сам понимаешь, что это значит. Оно имеет общенациональное значение. Без тебя мы этого дела не вытянем…». Речь в цитируемом письме Платонова к Шолохову идет не о романе, а о книге русских сказок «Волшебное кольцо», которую после войны готовил Платонов. Эта последняя книга Платонова выйдет в октябре 1950 года — под редакцией Михаила Шолохова, что известно даже выпускнику филологического факультета.
Неправда 5. Журавлев приводит фрагмент воспоминаний Федота Федотовича Сучкова о том, как в 1940 году тот присутствовал при встрече Платонова с неким щеголем, которому Платонов переписывал роман, и делает из этого еще одно доказательство главного своего тезиса. Я думала, что Журавлев проведет линию связи с 4-й книгой «Тихого Дона», в которой в наибольшей степени запечатлелись следы дружбы Шолохова и Платонова и в целом их встреча в метафизическом пространстве большой русской литературы. Однако нет, не потянул или не посмел ученик отринуть идею своего учителя. Ведь Бар-Селла уже назначил «автора» 4-й книги романа «Тихий Дон».
Не будем гадать, кто тот щеголь, на которого работал Платонов в 1940 году. Скажем лишь, что в последние годы обнаружились некие «ложные» соавторы не у Шолохова, а именно у Платонова. Так, например, известный рассказ «Че-Че-О», опубликованный в 1928 г. за именами Бориса Пильняка и Андрея Платонова, оказывается, написан Платоновым (впервые текст «Че-Че-О» по автографу опубликовала дочь писателя Мария Андреевна Платонова в 1980-е гг.). Ситуация проста. Платонов в 1928 году общался с Пильняком, жил у него, Пильняк тогда уже был признан классиком, а Платонов, вернувшись в Москву из Тамбова, где он служил губернским мелиоратором, на некоторое время оказался в Москве безработным, а в московской литературной тусовке — «прочим»… Вот Пильняк «поредактировал» рассказ Платонова и поставил свое имя. Тогда же, похоже, Платонов «работал» еще на одну московскую знаменитость — Виктора Шкловского, человека влиятельного в киносценарном ведомстве, — и писал киносценарии не только под своим именем… Подобное «соавторство» мы обнаруживаем и в рукописях пьесы «Волшебное существо», а позже — киносценария «Семья Ивановых». Воистину «чудеса»: на первой странице рукой Платонова сверху первого листа выводятся два автора: первый — знаменитый советский писатель, вторым он вписывает себя, а далее все, естественно, пишет он — Андрей Платонов.
Но вот Шолохов-то и по портрету Федота Сучкова на щеголя не тянул, да и связывали их с Платоновым, кажется, совсем другие темы и отношения. О последнем я и написала книгу «„Сказано русским языком…“ Андрей Платонов и Михаил Шолохов: Встречи в русской литературе». И каково было мое искреннее удивление увидеть в финале статьи Журавлева, что вслед за книгой Бар-Селлы и моя книга доказывает факт «сотрудничества» писателей и «участия» Платонова в создании романа «Они сражались за Родину». Это пусть будет Неправда 6.