А вот совсем свежая нить, посланная на белый свет от Володи Короткевича. На днях позвонил Владимир Гостюхин: «Сидим на 3-й платформе Белорусского вокзала, ждём поезда на Брест. Приходи». Вокруг ящиков с плёнками переговариваются белорусские кинематографисты — едут из Сибири. Пока Гостюхина теребят любители автографов, ко мне обращается актриса Татьяна Мархель, напомнив, что видела меня в обществе Короткевича, с предложением: «А можно я вам его стихи почитаю?!» Я опешил, но выдавил: «Давайте». И она стала читать по-белорусски строки из Короткевича, которые сразу музыкой своей перекладываются во мне в его голос, а потом я и зримо представил самого Владимира Семёновича, словно за плечом стоял сам автор. Не помню, сколько длилось это наваждение… только увидев блажный взгляд слушающего Гостюхина, я встряхнулся… Вот Божий дар, как же удалось исполнительнице вникнуть в слова. Много дней потом сопровождало меня звуковое видение, пока новые щемящие потери его не заслонили (убили Мишу Евдокимова).
В самые безнадежные периоды моей работы на «Беларусьфильме» Владимир Семенович спасал меня от безверия и отчаяния. Благодарение ему за исповедальные размышления и поступки. При воспоминании о нем во мне оживают Светлость и Надежда, им посеянные.
Сергей Мудров[3]
ЧЕТЫРЕ ВЗГЛЯДА НА ЕВРОПЕЙСКИЙ СОЮЗ
Мы привыкли к радужным отчетам из Европы. «Старушка» вроде бы развивается, интегрируется, богатеет. Иногда посылает ценные указания России и Беларуси, поучая, как жить, с кем дружить, кого бояться. Порой вступается за свои восточные окраины — в лице Польши и Прибалтийских государств. Одним словом, Европейский Союз, объединенный звездным флагом и строящий правительственные здания в виде Вавилонской башни, усиленно трудится. Архитекторы интеграции пожинают сочные плоды.
В мае 2004 года брюссельское сообщество совершило неординарный поступок — торжественно впустило в свои ряды сразу десять государств (такого в истории ЕС еще не было!). При этом восемь из них ранее принадлежали к коммунистическому блоку, а три страны входили в состав СССР. Официальные источники Евросоюза поспешили сообщить о «расширении зоны мира, стабильности и процветания в Европе», которая, судя по их прогнозам, будет простираться от Лондона и Лиссабона до Варшавы и Таллина. Всем вошедшим в зону, а также томящимся в очереди (Болгарии, Румынии и Турции) и стучащимся в двери (Украине и Грузии) можно рассчитывать на булку с соевым маслом и бесплатный буклет Европейской Комиссии.
Блестящий повод для торжества? Оказывается, не совсем.
Торжествовать можно при подлинном спокойствии и благополучии, а брюссельское квазигосударство, невзирая на формальные благостные отчеты, штормит, причем довольно сильно. На фоне штормовых бурунов «всплывают» все новые и новые факты, наводящие тень на «светлые» лица еврочиновников. Евроскептицизм, выбираясь из подвалов политического забвения, становится реальной силой на Европейском континенте.
В принципе, Союз лихорадит уже давно. Выборы в Европарламент в июне 2004 года рельефно обозначили разочарование и пессимизм почти во всех уголках единой Европы. В большинстве стран пробрюссельские деятели либо потерпели поражение, либо получили гораздо меньшую поддержку, чем на аналогичных выборах 1999 года. Очередной пощечиной для Еврокомиссии стали итоги референдумов во Франции и Нидерландах в мае-июне 2005 года. Голландцы и французы отвергли проект Конституции, взлелеянный Брюсселем и торжественно подписанный в Риме 29 октября 2004 года лидерами всех 25 членов ЕС. События эти всесторонне освещались в белорусской и российской прессе.
Впрочем, будем объективны: оценка Евросоюза извне — это все же мнение сторонних наблюдателей, находящихся за гранями европейской жизни. А вот критика изнутри — это, как правило, воплощение вполне конкретного недовольства и разочарования. Я предлагаю читателям «Нашего современника» заглянуть в четыре европейские столицы — Лондон, Варшаву, Париж и Гаагу, чтобы разобраться, кто, почему и в какой степени не любит там Европейский Союз. Посмотрим на единую Европу изнутри.
Лондон: исторический прагматизм
Великобритания уже много лет несет почетное знамя одного из самых влиятельных членов Евросоюза. Лондонский Сити — это мировой финансовый центр, британская экономика — четвертая в мире, английский фунт — крепкая, стабильная и уважаемая валюта. Но именно на «туманном Альбионе» концентрируется мощный заряд евроскептицизма, способный основательно потрясти Брюссель. Это признают даже социологи, питаемые Европейской Комиссией.