- Белла, что? Что произошло? Что-то с родителями?.. Ты больна?
Эдвард испугался по-настоящему.
- Нет. Все… все нормально… Эдвард. Почти, - промямлила я, стараясь все же выдавить из себя некоторое подобие настоящей улыбки.
Он немного расслабился, обнял меня и, поглаживая по спине, попытался разузнать, что произошло.
- Ты посмотрела грустный фильм? Или прочитала книгу с печальным концом? А, может, узнала, что беременна тройней?
Мой смешок еще больше расслабил его, и он зарылся носом в мои волосы, вдыхая их запах. Мне надо было рассказать ему.
- Помнишь, я говорила тебе, что нашла фотоальбом Калленов?
Он угукнул и в какой-то момент сильнее надавил подбородком на мою голову, пытаясь кивнуть.
- Сегодня я узнала от Джейкоба, что семья их сына погибла в этом доме много лет назад. На втором этаже… Эдвард! Кто-то убил мужчину, женщину и двух их маленьких детей!
Я снова заплакала, теперь уже навзрыд. Муж дал мне выплакаться на своей груди. Когда через несколько долгих минут он почувствовал, что я излила основное горе, то, не размыкая объятий, повел меня на кухню. Он посадил меня на стул, поцеловал в макушку и включил кофеварку и чайник. Чай или кофе – это всегда успокаивало меня лучше всего, помогало прийти в себя.
Эдвард полез в холодильник, при этом пытаясь убедить меня, что это дела давно минувших дней. Что полиция сделала все возможное, расследуя преступление. А в нашем мире столько всего непонятного и необъяснимого, поэтому с любым человеком может произойти все что угодно. Мой муж, как и большинство мужчин, был прагматиком.
Я покивала ему, соглашаясь, но все еще шмыгая носом. Эдвард приготовил многослойные бутерброды с холодным мясом, сыром, ломтиком помидора и листом салата на зерновом хлебе. Налил мне чаю, а себе кофе, показывая, что он со мной – обычно так поздно муж кофе не пил, а чай не любил.
Весь вечер мне было очень грустно. Сразу после ужина мы забрались на кровать, до подбородка укрывшись одеялом, и включили один из наших любимых старых фильмов. Я уснула на плече мужа, более-менее успокоившись.
</p>
***
<p>
Я продолжала заниматься главной спальней в последующие дни, но на второй этаж больше не заходила. Я не знала, смогу ли вообще жить в этом доме. Но Эдвард твердо попросил меня заняться делом, и сейчас я исполняла его приказ-просьбу. Я шпатлевала стены спальни, стараясь не думать о Калленах, но мысли, конечно же, возвращались к ним. Альбом я убрала на чердак, в ящик того же стола, в котором нашла его.
Уже на следующий день, проснувшись после своей истерики, я начала осознавать все то, что говорил мне накануне Эдвард. Что со времени этого события прошел не один год, причем все произошло не в глухом лесу, а в большом городе с организованной полицейской службой. К тому же я взрослая разумная женщина с дипломом, не верящая в волшебство, магию и подобную ерунду. Практически во всех домах с историей умирали люди, а во многих происходили и убийства. Чтобы найти девственно-чистый дом, нужно было покупать участок и строить самим. И то неизвестно, может, потом окажется, что на этой земле когда-то было древнее кладбище. Эти логичные мысли успокоили меня, вынудили взглянуть на ситуацию здраво.
Со всеми этими волнениями на стены я потратила гораздо больше времени, чем планировала. Обычно такую работу делают быстро – я рассчитывала справиться за пару-тройку дней, но вышло, что я угрохала на такое, в общем-то, простое дело неделю. Следующим этапом ремонта спальни был пол. Он в этой комнате был шикарным – необычный дубовый модульный паркет. Модульный – значит, все досочки были уложены в виде орнамента, определенного рисунка, задуманного декоратором. Я сразу, как увидела, влюбилась в этот пол, поэтому у меня и мысли не было о том, чтобы заменить его ламинатом или, не дай бог, линолеумом.
Когда-то этот паркет был достоин королевского дворца – и я почти не преувеличивала, но со временем он истерся, стал скрипеть. Я сразу решила, что реанимирую эту красоту, проведу полноценный сеанс реставрации! Но сначала надо было закончить с потолком и стенами – полом занимаются в последнюю очередь. Я планировала отциклевать паркет, затем отшлифовать и в завершение покрыть его лаком.
Очень радовало, что мои мысли вновь были полностью заняты ремонтом. Так, первым делом требовалось полностью очистить пол от строительного мусора и помыть его. С энтузиазмом взявшись за работу, я за сорок минут справилась с этим нелюбимым делом – мыть полы руками я не выношу, поэтому наш моющий пылесос прекрасно помог мне.
Комната приобрела практически законченный вид. Я уже распланировала, куда поставлю мебель, где повешу картины и всякие другие мелочи. Цвет стен для спальни я выбрала самый обычный – персиковый, но придать индивидуальности нашей с Эдвардом родительской комнате я хотела с помощью антикварной мебели, которую уже начала приобретать на аукционах по сниженным ценам. Наши знакомые, работающие в реставрационной мастерской, помогут придать моим покупкам былой лоск. Кстати, коллекция предметов интерьера Эсме и Карлайла была поистине потрясающей, на мой взгляд, так что их мебель также займет достойное место в нашем доме.
Я стала обходить всю комнату, проверяя паркетные доски на скрип, царапины и сколы. Заранее намешав клея, я сразу впрыскивала его строительным шприцем в качавшиеся, но державшиеся на месте плашки. Под те кусочки паркета, которые можно было с легкостью извлечь, я наливала слой клея и плотно прижимала специальными грузами. Таких мест было немного. Вынув очередную такую, совсем не закрепленную досочку с места, я сначала подумала, что под паркетиной лежит мертвая мышь, я даже видела ее широко открытые застывшие глаза. У меня получилось, сдержав визг, вскочить с пола. Непонятная живность не шевелилась, и через несколько секунд я осмелилась изучить ее вблизи.