Михаил Петрович Арцыбашев
Наш третий клад
1
Русская эмигрантская литература есть по преимуществу литература мемуаров и человеческих документов.
Еще не настало время для исторических и художественных обобщений. Пережитое слишком близко нам, и немало лет пройдет, прежде чем революция отойдет в прошлое настолько, чтобы глаз художника или разум историка могли охватить ее во всем ее страшном размахе.
Пока мы можем только накоплять тот документальный материал, по которому будущие историки и писатели создадут правдивую и проникновенную картину нашей эпохи.
Отсюда понятно, какую огромную ценность, и не только для одной России, имеют те свидетельские показания о революции, в правдивости которых не может быть сомнения.
Очевидно, что из всех таких свидетельств одними из самых ценных являются показания детей. Их никто не может заподозрить в предвзятости, в желании окрасить события в тот или иной партийный цвет.
И вот, директору русской гимназии в Моравской Тшебове г. Петрову пришла в голову поистине гениальная мысль: по его инициативе всем ученикам этой гимназии было задано сочинение на тему «Мои воспоминания с 1917 года».
Опыт дал такие потрясающие результаты, что его было решено повторить почти во всех эмигрантских школах, и в итоге получилось свыше двух тысяч человеческих документов, ценность которых нельзя даже учесть.
Судя по тем отрывкам, которые приведены в только что изданной пражским Педагогическим бюро книге «Дети эмиграции», можно с уверенностью сказать, что если бы все эти детские сочинения были изданы полностью, то получилась бы книга, равной которой не было и нет в мировой литературе.
Рядом с такой книгой померкли бы все «Чека», «Корабли смерти» и «Красные терроры», написанные взрослыми людьми.
Ибо «устами младенцев глаголет Бог», то есть говорит сама истина.
2
К сожалению, те взрослые, слишком взрослые люди, в руки которых попал этот бесценный материал, очевидно, думают, будто их собственные мысли и рассуждения гораздо интереснее.
Они ограничились произвольно отобранными отрывками из детских сочинений, обильно рассиропив их своими разглагольствованиями.
В этих глубокомысленных и пространных разглагольствованиях (весьма ценных в другом месте) слова правды из детских уст потонули, как капли крови в бочке воды.
Почти физическое раздражение вызывает эта книга, из 250 страниц которой едва ли одна треть отведена детям, а остальные две трети заполнены рассуждениями добродетельных и добросовестных педагогов на тему о том, что лошади кушают овес и сено, Волга впадает в Каспийское море, а шестая заповедь гласит: «Не убий!»
Получается такое впечатление, точно вас окружила толпа живых страдающих детей, которые, волнуясь и спеша, стараются рассказать вам что-то страшное и неизмеримо важное, а сбоку стоит некто в сером, который на каждом слове перебивает их своими поучительными и тошнотворными прописями.
Этому «некто» и в голову не приходит, что даже самый бессвязный детский лепет в тысячу раз интереснее и поучительнее его сухих и мертвых рассуждений.
«Мы собираемся, начинаем говорить о России, с кем были какие случаи… многие рассказывают, как их родителей мучили, и так жалко станет, что чуть не плачешь…»
Так начинают возбужденные детские голоса, и вдруг скрипучий сухой голос перебивает их:
«Значение обследованного матерьяла… цифровые данные… некоторые статистические сведения… общий обзор матерьяла с суммарными характеристиками… мальчиков 1603, девочек 781 и 19 детей, пол которых остался невыясненным!)…»
Как будто на самом интересном месте вас трахнули по голове мешком с сухим горохом!
Хочется плюнуть, и тоже «так жалко станет, что чуть не плачешь»… с досады.
Ах, эти ужасные взрослые люди!
3
Я не последую их примеру, подвергая живую детскую душу этой «суммарной» вивисекции и, путем извлечения «отрывков из отрывков», окончательно распыляя драгоценный материал.
Пусть читатели сами прочтут то, что соблаговолили оставить для нас эти во всех, впрочем, остальных отношениях почтенные педагоги.
Будем надеяться, что рано или поздно какая-нибудь организация (хотя бы та же «Лига борьбы с большевизмом») сообразит, что лучшей антибольшевистской пропаганды не выдумаешь.
И вместо того, чтобы собирать редакторов эмигрантских газет на предмет выработки общего плана такой пропаганды, просто возьмет да издаст все эти детские сочинения полностью на всех языках.
Тогда все, и без глубокомысленных комментариев, поймут и оценят трагическое значение этих детских свидетельств о том, что такое революция.