«Франция хочет получить все, но почти ничего не дать и отделаться от комиссии Мануильского. При этом нам известно, что наши солдаты, оставшиеся во Франции и отказывающиеся вступать в армию, подвергаются самым чудовищным преследованиям и что Мануильскому с товарищами запрещено устанавливать с ними какой-либо контакт.
Мы отказываемся на таких условиях отправить французов на родину.
Ленин»1.
О расстрелах в этом документе не было сказано ни единого слова.
Но кто из читателей будет докапываться до истины? Иные авторы публикаций об Инессе действуют в точности как карточные шулеры. Подменяя и тасуя факты, они рисуют образ авантюристки, для которой участие в революционном движении было всего лишь приключением. В какой-то момент я поняла, что отмалчиваться больше нельзя. Надо восстановить справедливость по отношению к женщине, посвятившей свою жизнь высокой цели — улучшению участи бедных и обездоленных.
Так уж повелось, что в нашей семье о ней говорили редко. Все дело было в конспирации. Инесса еще при жизни приучила всю семью, включая малых детей, помалкивать о ней и ее делах. Она приходилась родной сестрой моей бабушке Рене, маме отца. А ее муж Александр Евгеньевич — родным братом моего деда Николая Евгеньевича. Две сестры, Инесса и Рене, вышли замуж за двух родных братьев. Папа в 16 лет ушел на Гражданскую войну на стороне красных, и, как я поняла, примером для него стали старшие сыновья Инессы, его двоюродные братья Саша и особенно Федя, который служил летчиком-наблюдателем. Папа показал мне несколько фото своей мамы и тети Инессы, на которых они были сняты вместе. Он рассказал, что Инесса Федоровна была революционеркой, много лет прожила в эмиграции, очень дружила с Лениным. Тогда, в мои четырнадцать лет, папин рассказ не произвел на меня ни малейшего впечатления. Спустя пять лет, когда папы уже не было на свете и спросить было не у кого, я вынужденно заинтересовалась хоть какими-то подробностями из жизни Инессы Федоровны Арманд. Работая корреспондентом в газете, я общалась со многими людьми, и почти все они спрашивали меня, не являюсь ли я родственницей «любовницы Ленина». Я не знала, что и ответить. Однажды во время интервью моя героиня Ева Ватере, врач, бывшая фронтовичка, вытащила из стола маленькую книгу в бумажной обложке с портретом папиной тети. На красном фоне — строгое лицо, твердый взгляд, старомодная прическа из длинных волос. Знакомые черты — с моей бабушкой, портрет которой висел у нас в гостиной, у нее было большое сходство. Доктор Ватере попросила автограф. Я отказалась — не имею никакого отношения к этой книге. Она улыбнулась — хорошо, тогда я вам ее подарю, и вы будете иметь к ней отношение как владелица. И характерным трудночитаемым почерком врача сделала дарственную надпись: «Желаю вам, уважаемая Рене Арманд, когда-нибудь написать книгу о всей вашей родне». Я отдала книгу своей бабушке с маминой стороны, Валентине Михайловне Барковской. Она читала запоем. Бабушка-то и пересказала мне содержание книги. Особенно меня, по молодости, возмутило, что папина тетя пошла в революцию, оставив на родных своих пятерых детей. Я сама тогда только еще мечтала о детях. Я твердо сказала бабушке: вот если бы у меня было пятеро детей или хотя бы один, я бы ни за что бы их не бросила. Тем более ради какой-то политики. Что она за женщина, если смогла так поступить? С возрастом я поняла, как сильно ошибалась на ее счет. Прошло почти сорок лет, прежде чем я начала собирать по крупицам материалы, опрашивала старших родственников, разбирала их личные архивы, вспоминала рассказы отца и тети Марии. Я собирала материал совсем как тот кузнец из «Золотой розы» Паустовского. И постепенно начала обретать черты моя «золотая роза». Личность Инессы стала проявляться, как проявляется негатив пленки. Она возникала из небытия и представала моему воображению как честный, бескорыстный, неравнодушный к людям человек. Как женщина, по взглядам опередившая свою эпоху. Как выдающаяся мать, умевшая воспитывать детей на расстоянии и безо всякого Интернета оставаться с ними на связи. Ее переписка с детьми может послужить канвой для педагогического труда. Все они выросли достойными людьми. И, уже став взрослыми, даже пожилыми людьми, не забывали то, чему она их учила в детстве.
В 1953 г. внук Инессы Федоровны по имени Неон от ее первенца Александра Александровича привел в дом жену, москвичку Галочку Щербук. Первое время молодую жену очень поражало, что старшие Арманды, собираясь за столом, то и дело повторяли: «А помнишь, что мама говорила по этому поводу? Помнишь, как мама к этому относилась?»