Маленькая седая писательница со слуховым аппаратом, темпераментно потрясая кулачками, кричит в микрофон:
«Товарищи! Мы засушили историю! Ленин предстает перед нами только в образе вождя с вытянутой вперед рукой. Почему вы не помните Ленина влюбленным человеком, который по двадцать раз на дню бегал на почту за письмами от Инессы Арманд!»
Боже правый! Это съезд писателей СССР. Как такое возможно? Советская писательница, орденоносец, лауреат разных премий и Герой Социалистического Труда! Открыто говорит о любви Ленина к Инессе!
Железная старуха Товарищ Шагинян. Искусственное ухо Рабочих и крестьян.
Эпиграмма Евгения Евтушенко. Очень похоже. Мой папа рассказывал, как познакомился с писательницей. Он шел навестить дочь Инессы Федоровны, тоже Инессу, которая приходилось ему кузиной. Нужно было подняться пешком на четвертый этаж. На лестнице папу обогнала маленькая женщина солидного возраста. Когда папа вошел в квартиру, эта женщина уже сидела за столом с чашкой чаю. Гостьей Инессы Александровны Арманд оказалась Мариэтта Шагинян. Она часто бывала в доме на Манежной, 7, где жило все многочисленное семейство Арманд, когда собирала материалы для своей ленинианы.
Однажды работа занесла меня в Центральный партийный архив. Пользуясь моментом всеобщей гласности и снятия всяких покровов, я запросила личный фонд семьи Ульяновых. Путеводитель подсказал, что там можно найти нечто интересное для меня. Например, в письмах Надежды Константиновны. Наша фамилия встречалась в описании сплошь и рядом. Уже после смерти Инессы Крупская переписывалась с ее мужем Александром Евгеньевичем, с ее дочерьми и их супругами: мужем Инессы-младшей Гуго Эберлейном и мужем другой дочери Вари — Яковом Ромасом.
Прочитав первое письмо Надежды Константиновны, адресованное Инессе-младшей, я испытала сильные ощущения. Из глаз потекли слезы. Это были слезы жалости, восторга от высоты человеческих отношений, досады из-за того, что никто из нас ничего не знает.
Когда я стала, используя свои служебные связи, обращаться к тем моим коллегам, кто влияет на принятие решения о создании материала для публикации и эфира, никто из них не заинтересовался моей находкой. Новый взгляд на отношения семьи Ульяновых и Инессы Арманд показался им слишком сложным для понимания. Открытые мной письма заставили бы исчезнуть привкус клубнички, а это может разочаровать публику. Почему-то тем, кто формирует общественное мнение, искренне представляется, что публика — дура.
Я пишу для тех, кому еще интересны мотивы и чувства тех людей из далекого прошлого, которые не считали публику дурой. В память о деятельных мечтателях, пожертвовавших личным благополучием, счастьем, свободой и даже самой жизнью ради общественного блага. Такая порода сейчас полностью вымерла, и нам остается только изучать их, как изучают динозавров.
Любой писатель, даже работая в историческом поле, все равно создает миф о своих героях. Ведь он пропускает полученную информацию через свой ум и свои представления о мире. Что же, тогда и я попытаюсь создать свой миф, основанный на известных и неизвестных ранее документах и семейных преданиях.
БРЕМЯ СЕМЕЙНОЙ СЛАВЫ
Я — студентка МГУ. Учусь заочно. Еду в Москву на очередную сессию. Как это прекрасно — снова оказаться в столице нашей Родины! У меня там много родственников, друзья и еще один человек, о котором никто из моих близких пока не знает.
Борис Григорьевич Гейман, редактор многотиражки завода ВЭФ, в которой я работаю корреспондентом, каждый раз тяжело вздыхает, подписывая приказ об учебном отпуске.
Поднимает на меня глаза, изображая строгий взгляд.
— В конце концов, был у твоей бабушки роман с Лениным? Или нет? Ты хоть письма вождя к ней читала?
Я смотрю растерянно. Мне это даже в голову не приходило. У меня есть свой собственный роман, и это важнее всего на свете.
От редактора не скроешь тени улыбки, которая при этой мысли появляется на моем лице.
— Ладно, иди, студентка. Чтобы прочитала письма Ленина к Инессе! И доложила: был роман или не было романа!
В первый же день занятий беру в факультетской библиотеке Полное собрание сочинений В.И. Ленина, 5-е издание. Только что вышло. Нахожу по оглавлению нашу фамилию, открываю том. Читаю. Разочарована.
«Ленин — И.Ф. Арманд
Послано из Цюриха в Кларан (Швейцария).
Между 19 и 27 февраля 1917 г.
Дорогой друг! Посылаю Вам листок и очень прошу перевести его на французский и на английский. Пожалуйста, переведите языком посильнее, краткими фразами. Пишите, пожалуйста, в 2 экземплярах на тонкой бумаге и пояснее, чтобы при наборе не было ошибок. Жму крепко руку. Ваш Ленин.