Кончилось тем, что в санаторий прибыл лично член областного комитета ВКП(б) Назаров, который имел приказ об эвакуации Инессы. Он сказал: если товарищ Инесса не поедет добровольно, то он будет вынужден прибегнуть к помощи товарищей красноармейцев, дабы выполнить распоряжение о ее перемещении. И так товарищ Инесса, хоть и против своего желания, выехала из Кисловодска.
Когда она неожиданно заболела, ее младший сын не отходил от матери днем и ночью. Она умерла в его присутствии, как принято говорить, у него на руках. Началась суета. И в этой суете подростка потеряли. Когда это стало известно в Кремле, на все станции по пути следования поезда были высланы патрули с целью обнаружить пропавшего сына покойной. Но его так и не нашли. Оказалось, он забился в вагон с цинковым гробом. Сопровождал останки матери до самой Москвы. Без еды, без воды. И только на Казанском вокзале присоединился к семье, встречающей траурный поезд. Что ему пришлось перенести!»
Все—и отец, и дети—вели себя очень сдержанно. Сестры просто не могли поверить в случившееся. Надежда Константиновна словно потемнела лицом. Мы можем только догадываться, какие чувства на самом деле питала Надежда Константиновна к Инессе. Но близкие ей люди считали Инессу дорогим для Крупской человеком. Об этом свидетельствуют письма, полученные Надеждой Константиновной в связи с кончиной Инессы Арманд. Вот одно из них.
«Выражаю Вам мое искреннее соболезнование по поводу смерти товарища Инессы. Я чувствую, как глубоко, как мучительно должна была поразить ее смерть Коммунистическую партию России и лично Вас, дорогой товарищ... Насколько мне известно, Инесса была одним из самых близких Ваших друзей. Жму Вашу руку с глубоким сочувствием. Клара Цеткин*.
Через полгода после смерти Инессы председатель Московского совета получил записку из Кремля:
«Дети Инессы Арманд обращаются ко мне с просьбой, которую я усердно поддерживаю. 1) Не можете ли вы распорядиться о посадке цветов на могиле Инессы Арманд? То же — о небольшой надгробной плите или камне. Если вы это не можете, то можно ли это заказать приватно? Может быть, мне следует написать по этому поводу куда-либо, и не знаете ли куда?
Предсовнаркома В.И. Ленин».
Западные СМИ утверждают, что в январе 1924 г. Надежда Крупская предложила Совнаркому захоронить останки Ленина рядом с Инессой. «Крупская в этот момент искренне признала любовь своего покойного мужа к Арманд», — пишет польский журналист Вацлав Соминьски по материалам журнала «Шпигель».
Через сорок лет после смерти товарища Инессы ее внучка, названная в честь бабушки, случайно нашла связку писем Ленина к Арманд. Вместе с женой своего двоюродного брата Галочкой Инесса-внучка начала читать пожелтевшие страницы, с трудом разбирая ленинский почерк и периодически закатываясь звонким смехом. Сегодня Галина Викторовна Арманд уже не помнит, что показалось им таким уж забавным. На эти взрывы смеха в комнату зашла Ина Александровна. Узнав, в чем дело, она забрала письма и отчитала дочку с невесткой. Опубликованы ли эти письма, остается только гадать. Возможно, в этом конверте как раз и были «утерянные» страницы.
Сошлюсь на исследование А.Г. Латышева «Рассекреченный Ленин». Автор работал в комиссии по ленинскому наследию в 90-х гг. В его книге отдельная глава посвящена переписке В.И. Ленина и И.Ф. Арманд*.
Автор пишет, что первые три письма Ленина к Инессе были опубликованы в 1939 г. В следующий раз публикация состоялась через 10 лет в журнале «Большевик». И только в 1951 г. в 35-м томе Полного собрания сочинений были обнародованы несколько писем, в которых Владимир Ильич обращается к своему адресату на «ты». Обычно он со всеми, кроме членов семьи, бывал на «вы».
В годы Первой мировой войны Ленин никому не писал так часто и много, как Инессе. От себя замечу, что ее имя упоминается и в деловых письмах другим адресатам — Зиновьеву, Беленькому, Равич, Вайнкопу. Пишет много, пишет тепло, по-дружески. Любя по-дружески. Это его собственная формулировка.
А что Инесса? Дочь артистов, жена миллионера, пианистка, «костер революции»... Такая женщина должна, просто обязана была испытывать чувство влюбленности. Я не думаю, что она могла, как Ленин, всю свою любовь сублимировать в партийные будни и чувствовать себя от этого счастливой.
Более того, когда высокая мечта о революции воплотилась в реальность, эта реальность оказалась настолько суровой, что «костер революции» в ее душе потух.