Вадик, мама Мила и Гарик на даче (1948 год)
Вадик (справа) с одноклассником — Леней Киношевером
Мама, Гарик, бабушка Соня, сестра дедушки Гриши — Этя, и Вадик (1948 год)
Дача наша была рядом с пляжем Аркадия, где мы всей семьей купались в жаркие летние дни.
На пляже в Аркадии
Фонтан на аллее в Аркадии
В парке «Аркадия»
Времена были беспокойные. Ночью часто слышались крики и выстрелы. Было нападение и на нашу дачу, на шум выбежал Сергей и начал стрельбу из пистолета. Бандиты отступили.
Однажды под вечер в дверь постучали. Услышав знакомый голос, мама открыла. На порог буквально упал окровавленный человек, которого пыталась поддерживать Наташа, черноглазая красавица, племянница папы Миши. Раненым оказался её жених — Лёня. Пока мама оказывала помощь, Наташа дрожащим голосом рассказывала, как на них неподалёку напали бандиты с ножами, Лёне удалось сбить двоих с ног, третий нанёс страшный удар сзади и скрылся. Вскоре после выздоровления Лёни состоялась их с Наташей свадьба.
Наташа (справа) с младшей сестрой Дианой 30 августа 1950 г.
Мы переехали на другую дачу в том же кооперативе.
Нашу семью ожидал ужасающий удар, и этот удар пришёлся по маленькому Гарику. В конце лета 1949 года мой братик заболел полиомиелитом, заразившись от маленькой девочки Наташи, родители которой скрывали, что их дочка больна. А ведь знали, что это страшная болезнь очень заразна в течение первых 6-ти месяцев.
Мама начала отчаянную борьбу за спасение жизни ребёнка. Прошли долгие месяцы, пока подвижность стала частично восстанавливаться. В поисках спасительных лекарств мама обращалась даже за границу. В частности она отправила письмо своему дяде Давиду, родному брату Софьи Семёновны, проживавшему в Бельгии.
Дядя Давидка Кестлихер с женой и дочерью 2 марта 1949 г.
Дядя Давидка с женой около своего дома в Бельгии
Дядя Давидка с женой в 1973 году
В 1949 году это было совершенно немыслимым. Тогда связь с заграницей приравнивалась к измене Родине. Послание за границу с просьбой о лекарстве для больного сына вызвало немедленную реакцию: папу Мишу исключили из партии. Мама к тому времени была всего год кандидатом в члены партии. Её также исключили и лишили права на получение ордена Трудового Красного Знамени, к которому она была представлена ещё в Куйбышевской области. Позже, после смерти Сталина, папу восстановили в партии. Мама восстанавливаться отказалась и об этом никогда не жалела.
На нашу дачу, на 7-ой станции Большого Фонтана летом постоянно приезжали наши родственники из Харькова, Минска, Москвы и других городов. Часто приезжали и мамины друзья.
Ида Леви с мужем Мотей, мама, папа и бабушка Соня
Мама, папа, жена папиного брата Клара, папин родной брат Иосиф, бабушка Сима, мамина тетя Этя с мужем Вениамином
Сидят: Этя и Вениамин, мамина племянница Юля, Вадик, мама, товарищ Вадика по армии Толя Карякин, брат Юли Илюша. Стоят: мамин двоюродный брат Миля Симма с женой Любой и папа
Время шло, мы подрастали. Ходить Гарик, к сожалению не мог. У него был паралич обеих ног, и он мог только ползать. Иногда я усаживал Гарика в двухколёсную коляску с длинной ручкой и возил братика практически по всей Одессе. Излюбленным местом был Приморский бульвар с памятником Пушкину, пушкой, Дюком Ришелье и фуникулером. Детям разрешалось бесплатно пользоваться фуникулёром, и мы по много часов ездили вверх-вниз.
Дюк де Ришелье
Одесский фуникулер
Памятник Пушкину
Приморский бульвар
Лаокоон
Колоннада Дворца пионеров
Мама никогда не прекращала поисков путей оздоровления Гарика, консультировала его у лучших специалистов. Когда Гарику исполнилось 10 лет, ему сделали ряд серьёзных операций на ногах. В возрасте 13-ти лет ему провели уникальную операцию — анкилоз коленного сустава левой ноги. Оперировал известный Одесский врач, доцент Александр Израилевич Розенцвит, зав. отделением ортопедии Одесской областной больницы, а в прошлом, перед войной, преподаватель Одесского медицинского института.