– Мисс Блинд, Вам точно требуется помощь Дэйзи.
Вскинув голову, я увидела вежливую улыбку мистера Ли и обеспокоенность на его лице. Чёрный Range Rover Sport стоял на обочине тротуара, пока мой настоящий или будущий начальник смотрел на меня своими янтарными глазами.
– Надеюсь, эти слёзы не из-за того, что мы желаем видеть Вас в числе сотрудников нашего издательства. Всё в порядке, это не приговор, возможно, Вам даже понравится.
Чудесным образом этому мужчине удалось поднять уголки моих губ. Страшно представить, как сейчас я выглядела, но судя по взгляду начальника – мне очень нужно зеркало.
– Я буду рад доставить вас в любую точку города.
Сумка повисла на плече, а я смахнула остатки влаги от слёз с лица и поднялась с лестницы. Заняв пассажирское кресло, я пыталась не глядя убрать остатки туши пальцами, но мистер Ли тут же протянул мне влажную салфетку, на которую я удивлённо посмотрела.
– Я – гей, если ты помнишь, поэтому забочусь о собственном имидже. Кроме того, они могут пригодиться в машине. Не против, если мы перейдём на менее деловое общение?
– Нет, я только за, – кивнула я, когда он опустил солнцезащитный козырёк и открыл задвижку с зеркалом.
– Тебе нужна помощь душевная и внешняя, тебе так не кажется? Ты же девушка, сама понимаешь, как это выручает при тяжёлых жизненных обстоятельствах, а как я понимаю, сейчас ты именно в подобной ситуации.
В это же мгновение, в голове вспыхнула идея. Боюсь, что Лизи будет в ужасе, но у неё не будет выбора не принять меня, я всё равно останусь собой. Или не останусь, ведь я уже не та Алекс, что была несколько месяцев назад.
– Мне нужно добраться до сто семнадцатой западной на седьмой авеню.
– Принято, – улыбнулся Фрэнк, выезжая на дорогу, пока я приводила себя в нормальный внешний вид.
Спустя несколько минут, он посмотрел на меня, пока мы встали на светофоре.
– Это семейные проблемы или личного плана?
– Личного, – кивнула я.
– Тогда не буду интересоваться. Хотя по логике вещей – могу. Я ведь посторонний человек, могу выслушать. Зачем платить деньги тому, кто тебя просто послушает, когда это можно сделать бесплатно!?
– Спешу напомнить, вы… ты платил, но это так, к слову.
– Да, так и есть, – засмеялся Фрэнк. – Но я вроде взрослый мудрый и опытный дяденька, вдруг смогу помочь.
– И сколько тебе лет?
– Двадцать семь.
– Как много, – улыбнулась я. – Наверно, войну и мир пришлось пройти.
– Почти, Алекс, – коротко улыбнулся и выдохнул он. – Порой возраст – это всего лишь цифра. Она вовсе не говорит о том, что ты испытал за этот короткий путь. Некоторые за двадцать семь лет проходят огонь и воду, пока кто-то кичится опытом сладкой жизни в пятьдесят.
– Согласна. Значит, ты мудрый и опытный?
– Именно так.
– А где доказательства?
– Вот когда ты расскажешь – я докажу, а пока мы всего лишь водим пальцами по воде.
– Возможно, так и будет.
– Стоит только начать, дальше, как в тумане, – ободряюще улыбнулся Фрэнк, взглянув на меня, – не помню, как начал и выложил всю жизнь.
– Я всё равно подумаю, – засмеялась я, – не уговоришь.
– Хорошо. До понедельника?
– Да. До понедельника через понедельник, – улыбнулась я, вылезая из салона, – спасибо за доставку.
– Рад помочь, – кивнул Фрэнк, после чего я закрыла дверь и обошла машину, а он вслед добавил, – и выслушать тоже рад.
Уголки губ поднялись, когда я бросила быстрый взгляд в сторону машины.
Войдя на порог, я не застала тех, кто когда-то помог Лизи и должен был помочь мне. Девушка с идеальными белоснежными волосами встретила меня радушной улыбкой.
– Добрый день, я могу чем-то помочь?
– Здравствуйте. Тут работала Карла, я могу её увидеть?
– Да, но её нужно подождать.
– Я готова ждать сколько угодно, просто пусть моим мастером будет именно она.
– Да, конечно, – тут же кивнула девушка, – не желаете чай или кофе?
– Да, спасибо, кофе.
С улыбкой, блондинка поспешила к кофемашине, а я подхватила журнал со столика, начав листать. Через пару минут кружка с парой конфет и кофе легла на журнальный столик передо мной, за что я поблагодарила и сделала нервный глоток. Не знаю, как буду выглядеть после, но исправить волосы – не проблема. Я не понимаю, что нужно делать для возвращения прежней себя, но что-то подсказывает, что я уже не смогу быть прежней. Сейчас я чётко осознаю: человек может оставить тебя в любой момент так, словно в действительности ты никогда не был ему нужен. Как какую-то старую вещь или поломанную игрушку, тебя бросают в урну и уходят, не возвращаясь посмотреть, жив ли ты вообще. Обида душит меня, скребёт когтями по сердцу и разрывает изнутри, пока я судорожно беру нити, чтобы попытаться зашить лоскутки души. Но я не могу даже попасть в ушко иглы, чтобы для начала хотя бы сделать узелок, с помощью которого смогу остановить дальнейшие разрывы.