VIII
Частная гладиаторская школа сенатора Сервия пользовалась большим успехом и чаще других принимала у себя в гостях Августа и его приближенных, которые любили выбирать бойцов для своих боев. Управляющий школой вольноотпущенник Децим славился своим талантом закупать на аукционах самых харизматичных пленников, еще не лишенных жажды жизни и мечтающих добиться не только свободы, но и уважения римлян. Такие мужчины среди военнопленных встречались изредка, и именно поэтому многие в Риме восхищались ланистой Децимом за его способность собирать и готовить столько достойных учеников из разных стран.
Трехэтажная кирпичная школа Сервия с небольшой тренировочной ареной служила домом сотне гладиаторов, и каждый из них отдавал все свои силы на подготовку к боям, не теряя надежды на победу и возможность вернуть свою утраченную свободу.
К предстоящим играм в честь майских праздников и молодого наследника все подошли с особой серьезностью. Назначенный эдитор давно готовился к проведению масштабных игр и наделся, что составленные им афиши заманят как можно больше зрителей в Марцеллу на Марсовом поле. Любимый театр Октавиана Августа, посвященный памяти Марка Клавдия Марцелла, покойного племянника императора, вмещал пятнадцать тысяч зрителей и напоминал еще непостроенный Колизей благодаря трем ярусам и подковообразной форме.
Наличие бриттов среди бойцов интриговало римлян, и поэтому билеты на игры накануне майских календ разошлись быстрее, а денежные ставки принимались активнее обычного. Победить хотели не только гладиаторы, но и зрители.
– Что вы выберете: пальмовую ветвь, золотые монеты или деревянный меч? – спросил Нокс у друзей, когда они устроились на скамьях позади императорской ложи среди сенаторов, куда им разрешилось пройти благодаря приглашению Гая и высокому положению Тиберия. Самые заманчивые и дорогие места находились близко к арене, а чем выше и дальше сидели зрители победнее, тем меньше престижа выстраивалось вокруг их, хотя это всё равно не останавливало желающих попасть на игры.
– Это вопрос с подвохом? – Сильван прищурился. – Ведь логично, что любой выберет золото.
– Ты серьезно? – усмехнулась Диана. – Неужели забыл правила боев?
На помощь Сильвану пришел Веспер. Хоть его голос звучал бледно, поделиться знаниями ему всё равно хотелось:
– Деревянный меч дарят тому победителю, который настолько понравился зрителям как личность, что они готовы освободить его от рабства и позволить вернуться в мир.
– Значит, выбирать приходится между деньгами и свободой, – заключила Аврора. – В таком случае все потребуют дерево, а не золото.
– Или коротко о том, как всё в этом мире относительно, – Нокс усмехнулся и посмотрел на Гая, который в этот момент обернулся, чтобы проверить любопытную компанию.
Все остальные тоже увидели во взгляде наследника желание оставить свои обязательства и присоединиться к ним, чтобы узнать друг друга получше.
– Какой же он несчастный. Притворяется гордым и занятым, а на самом деле хочет простого человеческого тепла. После боев обязательно устрою ему сеанс объятий, – Нокс говорил едва слышно, чтобы не привлечь посторонние уши.
– Я вот смотрю на него и не понимаю, кто же ему приглянулся, – прошептал и Сильван. – Он будто оценивает каждого из нас.
– Сейчас люди начнут убивать друг друга, а вы решаете, кого этот Аполлончик хочет больше всего, – Аврора закатила глаза, выступая голосом разума, хотя она прекрасно видела то, что видели другие, но просто решала игнорировать безумную перспективу.
Только вот безумию еще предстояло раскрыться целиком перед студентами, которые и не подозревали о том, что случится с минуты на минуту и как резко перевернется их мир.
Церемония открытия гладиаторских боев отличалась настоящей зрелищностью. Организатор игр Луций в компании своих клиентов объехал на колеснице огромный театр, а толпа в сумасшедшем восторге аплодировала ему и ревела, как дикие львы, предвкушая захватывающее представление.
Парад гладиаторов обожали все. Публика приветствовала своих любимцев и новых бойцов громкими криками и пожеланиями победы. Мужчины, которым предстояло умереть, обходили театр под музыку в полной боевой готовности, их руки крепко сжимали большой прямоугольный щит и короткий прямой меч, а на головах красовались шлемы с высоким гребнем.
Когда гладиаторы доходили до императорской ложи, они выбрасывали вперед правую руку и кричали: «Славься Цезарь! Идущие на смерть приветствуют тебя!», а затем покидали арену до начала демонстрационного боя.