Гай впился взглядом в Нокса. После такой фразы никто не смог бы остаться равнодушным, и наследник попался на приманку.
Тем временем соперниками Марса на арене выступали три здоровенных гладиатора, которые негласно решили для начала уничтожить самых сильных, а потом выжившему повезет в качестве приятного бонуса проткнуть насквозь и без того едва живого бритта. Марс уговор принял и держался в стороне, рукой прикрывал рану в животе и держал меч наготове, чтобы умереть с иллюзией борьбы. Он видел, как вдалеке носятся какие-то люди возле императорской ложи, как они решают свои собственные проблемы и даже не смотрят на умирающего человека, а ведь именно ради этого здесь все и собрались, ради возможности насладиться чужими мучениями и при этом самим не угодить за решетку или на тот свет.
Краем глаза Марс увидел, как к нему приближается из другого конца гладиатор, которому удалось победить двоих противников, и теперь он оставался в одном ударе меча от окончательной победы и признания.
Марс думал, что обычно перед смертью вся потраченная впустую жизнь проносится перед глазами, но он мысленно видел перед собой палату больницы, где его оставили набираться сил после происшествия, и до сих пор пытался понять, почему он проснулся плененным рабом в древнем Риме. Единственное, что он уважал и боготворил все эти годы, собиралось его убить. Разве это не забавно?
– МАРС! ЛЕВАЯ РУКА! ПОДНИМАЙ! – из того же далека послышались мутные, но знакомые голоса, и Марс попытался разглядеть зрителей через мокрые кудри, спадающие на грязное уставшее лицо, но вместо этого увидел последнего гладиатора, который поднес к его горлу меч.
– Молишь о пощаде, малыш? – прошипел гладиатор с явным акцентом, когда левая рука Марса метнулась вверх так резко и внезапно, будто сама не ожидала такого поступка.
Зрители завопили. Наступил их любимый момент, когда каждому позволено сыграть в бога и определить, будет ли жить человек или он умрет с клеймом труса.
Мнения разделились. Кого-то впечатлило непослушание гладиатора перед началом игр и его хитрые приемы на арене, так что теперь эти люди надеялись увидеть бритта и на будущих боях. Некоторые же разочаровались стратегией Марса избегать меча и хотели скорее избавиться от него навсегда. Одни зрители махали платками, другие трясли большим пальцем вниз, но все при этом ждали решающий жест императора, которому предстояло завершить игры.
– Цезарь, оставь его. Пусть жизнь этого бритта будет подарком мне на праздник, – Гай склонился к Августу и подмигнул застывшей от тягостного ожидания компании. Они смогли договориться, и теперь Гай должен был выполнить свою часть сделки.
– Ты же видишь, как он серьезно ранен, не проживет и часа. И когда это ты полюбил бриттов? – Август с недоверием посмотрел на внука. Спина к концу игр начала ныть только сильнее, и император собирался вернуться в свои покои сразу же, как ударит последний раз гонг.
– Хочу стать для этого парня спасителем. Не откажи мне в этом невинном желании.
– Предлагаешь простить его дерзость. Разве справедливый император так поступает?
– Я позабочусь о том, чтобы ты никогда больше его не видел и не слышал. Но позволь ему жить.
Цезарь задумался.
Меч всё еще находился у самого горла Марса. Он неподвижно лежал в песке и проглатывал крики боли, чтобы не потерять последние остатки гордости. Капли крови текли по его шее, и одно резкое движение могло раз и навсегда избавить его от потребности дышать.
Как того требовали правила игр, Цезарь молча встал с кресла и поднял руку вверх. Ему оставалось совершить один только жест. Разжать и выпрямить пальцы либо же перевернуть большой палец вниз. И судьба молящего о пощаде гладиатора в тот же миг будет решена.
Все смотрели на Августа. Пятеро из зрителей молили его не ошибиться в решении больше других.
Когда император начал медленно переворачивать кулак, Марс сразу всё понял. Поняли это и остальные.
Большой палец устремился вниз, и зрители ахнули, предвкушая увидеть разорванную плоть. Молодого бритта, который нагло позволил себе не поприветствовать Цезаря, ждала уродливая смерть и жалкий позор.
Только вот Марс оказался быстрее смерти. За мгновение до того, как меч должен был разрезать ему горло, Марс чудом выскользнул из-под оружия и со всей силы ударил собственным оружием по ноге уже ликующего победителя. Гладиатор камнем упал на землю, и не успели зрители осознать, что на их глазах сейчас произошло, как Марс вонзил свой меч в горло соперника, передав ему свою участь и с жадностью отобрав чужую.
Гладиаторские бои в честь майских богов и Гая Цезаря завершились совершенно непредсказуемым образом. Удар гонга вернул застывших зрителей из шока, и они закричали, выражая свое удовлетворение от внезапного финала. Они принялись бросать на арену золотые монеты, цветы, украшения, словно подарки могли излечить умирающего от ран победителя.