Когда сенатор ступил на землю, то сразу же завертелся с беспокойным видом, словно искал что-то важное.
– Куда я положил генетлиаку8? Кто-нибудь видел? Эй, поэт, – крикнул он Весперу, который вышел из других носилок и сразу же поглотил взглядом дворец. – Стихотворение у тебя?
– Да, сенатор. Вы отдали мне его на хранение.
– Отлично, прочитаешь на пиру.
– Постойте, – Веспера аж передернуло, – мы об этом не договаривались.
– Это твоя работа, малец. Или я зря тебе плачу?
– Но… – Веспер хотел сказать, что никто ему еще не платил, однако Тиберий уже двинулся во дворец, откуда доносилась очаровательная музыка. Струнные и духовые инструменты располагали гостей и помогали им почувствовать себя желанными на праздничном обеде у наследника престола.
Диана хлопнула Веспера по плечу:
– Готовься к минуте славы и постарайся всё не испортить. Не забудь выпить немного, чтобы голос так сильно не пищал.
– Отвали от меня. Иди лучше цепляйся к Гаю, ты же здесь за этим. Любишь соблазнять всех подряд, пока Марса нет рядом.
– Мы с Марсом расстались, если ты забыл. И ревновать сейчас очень глупо, не думаешь? – Диана улыбнулась и помахала рукой Авроре, только-только выскользнувшей из еще одних носилок.
Настроение Авроры слегка пошатнулось после того, как она узнала, что вообще-то в этом мире приходится Диане не сестрой, а рабыней, что заодно означало и правоту Горбуна, которого она надеялась больше никогда не встретить. Чтобы как-то вернуть подруге воодушевление, Диана убедила ее, что во дворце они будут вести себя как самые настоящие сестры и никто даже не подумает назвать Аврору рабыней.
К счастью, убеждение сработало, и «сестра» вновь повеселела. В триклинии, просторной столовой с десятками диванов и манящих столов, высокими растениями и мраморными статуями, с улыбчивыми музыкантами и энергичными танцовщицами, Аврора спросила у друзей, едва сдерживая восторг:
– Вы можете поверить, что мы сейчас встретимся с самыми настоящими героями римской истории?
– И вот они перед вами, – раздался саркастический ответ, и все трое сразу же обернулись на звонкий голос.
Перед ними стоял синеволосый парень в белой тоге и с толстой книгой подмышкой. Нахальная ухмылка не сползла с его самоуверенного лица даже после того, как все обнялись. Любой бы сейчас сказал, что видит чудесную идиллию, и ни за что бы не догадался, на каких нотах молодые люди расставались прошлой ночью.
Один мудрец сказал, что если можно проснуться в другое время и в другом месте, то почему нельзя проснуться другим человеком. Однако уже четверо человек доказали, что проснуться другим можно, нужно лишь убедить себя, что прошлое ничего не значит.
– Я сначала подумала, что с нами заговорил Гай, – засмеялась Диана. – Слава Юпитеру, ты живой! Нокс, мы так давно не виделись, будто целую вечность.
– Вы-то меня видели, а вот я… Пребывал в забвении, пока вы издевались надо мной и друг другом, – Нокс перестал улыбаться. Он предложил устроиться на ложе, чтобы беседовать не посреди зала. – А ведь я хромаю даже здесь. Явный признак того, что ничего не забыто.
– Прости нас, пожалуйста, – поспешила извиниться Аврора. – Мы не должны были так поступать с тобой. Нам, правда, очень-очень жаль, – она посмотрела на Диану и Веспера, и те старательно закивали.
Нокс на извинения ничего не ответил. Он раскрыл свою книгу, загадочный научный труд с едва различимыми мелкими буквами, и будто бы погрузился в чтение. Остальных это не остановило, и они решили рассказать свои истории. Нокс слушал и читал одновременно, а когда все замолчали, он вынырнул обратно в реальность и сказал:
– Может, что ни делается, всё к лучшему. Уверен, вы уже обсудили наше положение. И я уверен, что у вас нет ответов, как и у меня самого. Зато теперь я почти историк. И Сильван, кстати, тоже, а ведь это его давняя мечта. Мы тут ученики Тита Ливия9. Помните же его «Историю от основания города»? Кажется, нам суждено внести свой вклад.
– Невероятно, – ахнула Аврора. – А где сейчас Сильван?
– Пошел за виноградом и всем остальным, что попадется на пути, – отмахнулся Нокс и спросил у друзей: – От Марса вестей нет?
– Аврора верит, что он сидит в своем храме, а Диана притворяется, что верит в его смерть, – ответил Веспер и мельком взглянул на танцовщиц в солнечных нарядах.
9
Тит Ливий – древнеримский историк, пользовавшийся уважением императора Августа благодаря своим историческим и философским трудам.