Сразу вспоминается один отзыв на наши книги: «Ваще-то, как и любой средний читатель, я слегка туповат, и, наверное, именно потому при чтении Олди, дабы понять, о чем, собственно, идет речь, мне приходится прикладывать существенные умственные усилия, а сие ни есть рулез». Конец цитаты.
Вот тебе, бабушка, и технология…
— Где провести границу между фэнтези и не-фэнтези? Есть произведения, которые по форме представляют собой научную фантастику, а по духу — фэнтези. Можно привести примеры Муркока, Вэнса. У Муркока произведения из одного цикла («Вечный Воитель») написаны в совершенно разных жанрах.
— Во-первых, споры до сих пор идут вокруг самого термина «фэнтези». Есть его наиболее широкая трактовка: «Фэнтези — это вид литературы, где действуют любые сверхъестественные силы, сущности и существа, которым автор не дает научного объяснения и которые не могут быть объяснены и классифицированы с точки зрения современной науки». Есть трактовка наиболее узкая: «Фэнтези — это род сказочной, волшебной литературы, где действие происходит в выдуманном или сильно преображенном фантазией автора мире, имеющем аналогом несколько идеализированное (европейское) средневековье и где обязательно должны иметься в наличии магия и, соответственно, маги (колдуны, ведьмы и т. д.), рыцари (воины), прекрасные принцессы (дамы, девицы) и различные мистические и мифологические существа (эльфы, драконы, гномы, орки, гоблины, феи и т. д.)». Плюс куча промежуточных определений. Если брать первое определение, то под категорию «фэнтези» попадают и «Мастер и Маргарита» Булгакова, и «Илиада» с «Одиссеей» Гомера, и «Фауст» Гете, и «Вий» Гоголя, и многое-многое другое. Если брать второе определение — тогда все эти и многие другие произведения у фэнтези автоматически отбираются. А есть еще так называемая «science fantasy» — т. е. фэнтези с попытками научного объяснения феномена чудесного и сверхъестественного. Яркие тому примеры — «Темный мир» Каттнера, «Операция „Хаос“» Андерсона, «Создания Света, создания Тьмы», «Этот бессмертный» Желязны, наш роман «Дорога» и т. д. То есть четких границ жанров просто не существует, каждый трактует их по-своему; да и нужны ли они кому-нибудь — эти четкие границы?
— Раскройте, пожалуйста, вашу технологию подбора имен, названий и т. п. У большинства авторов с этим вечная проблема. А вот у вас имена подобраны очень тщательно. В чем секрет?
— Проще привести пример. Вот работаем мы над новым романом «Богадельня». Этакий альтернативный XIV век, Европа, созданное нами герцогство Хенинг («Маг в Законе», «Жизнь, которой не было»…), рыцарский орден Колесованной Рыбы и все такое. Место действия: примерно наши Нидерланды, Фламандия, потом Испания, потом ближе к немцам и Восточной Европе…
Смотрим навскидку несколько книг из тех завалов, которые лежат рядышком и помогают ориентироваться по тем же именам: Шарль Де Костер, «Легенда об Уленшпигеле» и «Фламандские легенды», Томас Манн, «Избранник», трехтомная «История цивилизации» Германа Вейса, Марсель Пако, «Фридрих Барбаросса», Хинес Перес де Ита, «Повесть о Сегри и Абенсеррахах», рассказы Бальзака, полное собрание Вальтера Скотта (особенно дневники и статьи!), несколько словарей, «Песнь о Нибелунгах», европейские средневековые баллады (три антологии)… Это так, лишь то, до чего легко дотянуться не вставая из-за стола.
А дальше разобраться с именами очень несложно. Необходимо только чутье: это действительноимя твоего героя или оно только похоже? Опять же умение выбирать: например, Карл или Шарлемань? Матиас или Матиуш? Даже в самом трижды выдуманном мире у имен должна быть своя логика. Например, в «Сумерках мира» мы тщательно подбирали имена героев различных эпосов и раздавали их своим героям на основе характеров. Скажем, характер более спокойный, суровый, северный: Сигурд. Характер типичного азиатского наставника, но не с Дальнего Востока, а из Средней Азии: Фарамарз. И так далее.
Вообще-то рано или поздно имена начинают приходить сами. Как вершина айсберга.
— Кто ваши кумиры и антигерои? Пусть это будут как реальные люди, так и литературные персонажи.
— Не сотвори себе кумира — весьма мудрый принцип. К антигероям это относится в той же степени. Поэтому обойдемся без фамилий. Уважаем талант, преклоняемся перед добротой, восхищаемся любовью. Потрясены искренностью, умением прощать, бескорыстием. Ненавидим ложь, подлость, предательство. Брезгливы к гордыне. Терпеть не можем снобизм. Вот они: кумиры и антигерои.
— Как вы решились написать серьезное литературное произведение? Долго ли вы мучились, прежде чем начать? Удерживало ли вас что-либо и что, наконец, подтолкнуло к штурму преграды?
— А преграды-то не было… Поэтому ничего не удерживало, ничего не мучило и не подталкивало. Дело, пожалуй, в самом простом и одновременно самом сложном: работоспособности. Банальном умении взять себя за шкирку, усадить за стол и скомандовать себе, любимому: есть что сказать? Хочешь это сказать? Вслух?! Тогда будь добр не ограничиваться кавалерийскими наскоками, а опусти афедрон на стул, да каждый день, да по пять-шесть-семь часов, да вернись к началу и оближи каждый абзац с ног до головы, а потом еще разик…
Иначе, если не выговоришься, не «выпишешь» текст — становится плохо. Неуютно. Тоскливо. От депрессий, лени, расслабленности членов и тщетных поисков вдохновения одно лекарство — работа. Не зря один умный человек сказал, что талант — на десять процентов способности и на девяносто процентов работоспособность!
А иначе можно всю жизнь промучиться, ожидая, пока Муза снизойдет, да осенит, да по темечку потреплет… Впрочем, мы всегда старались придерживаться принципа: можешь НЕ писать? Не пиши. Совсем. А вот если не можешь, если тебе без этого плохо — тогда и относиться к себе надо безо всяких скидок.
Войти в образ: Сб. — Харьков: Второй блин, 1994. — 352 с. — (Бенефис).
Дорога: Сб. — Харьков: Второй блин, 1994. — 320 с. — (Бенефис).
Право на смерть: Сб. — Барнаул: Полиграфист, 1995. — 432 с. — (Философский боевик).
Герой должен быть один. — Барнаул: Полиграфист, 1996. — 496 с. — (Философский боевик).
(Переиздание: М.: ACT; СПб.: Terra Fantastica, 1996. — 624 с. — (Далекая Радуга).
(Переиздание: М.: ЭКСМО, 1997. — 544 с. — (Абсолютная магия).
(Переиздание: М.: ЭКСМО-Пресс, 2000. — 544 с. — (Нить времен).
Восставшие из рая: Сб. — Харьков: Фолио; Донецк: Сталкер, 1996. — 416 с. — (Новая русская фантастика).
Путь меча. — М.: Аргус, 1996. — 496 с. — (Библиотека фантастики «Хронос»).
(Переиздание: М.: ЭКСМО, 1996. — 544 с. — (Абсолютная магия).
(Переиздание: М.: ЭКСМО-Пресс, 1999. — 544 с. — (Нить времен).
Путь меча: Сб. — Н. Новгород: Параллель, 1996. — 672 с. — (Хрустальный шар).
Витражи патриархов: Сб. — Барнаул: Полиграфист, 1996. — 496 с. — (Философский боевик).
(Переиздание: М.: ЭКСМО-Пресс, 1999. — 464 с. — (Нить времен).
Войти в образ: Сб. — Харьков: Фолио; М.: ACT, 1996. — 448 с. — (Новая русская фантастика).
Пасынки восьмой заповеди: Сб. — М.: ЭКСМО, 1996. — 448 с. — (Абсолютная магия).
Сумерки мира: Сб. — М.: ЭКСМО, 1996. — 512 с. — (Абсолютная магия).
Мессия очищает диск. — М.: ЭКСМО, 1997. — 480 с. — (Абсолютная магия).
(Переиздание: М.: ЭКСМО-Пресс, 1999. — 480 с. — (Нить времен).
Дайте им умереть: Сб. — М.: ЭКСМО, 1997. — 432 с. — (Абсолютная магия).
(Переиздание: М.: ЭКСМО-Пресс, 1999. — 416 с. — (Нить времен).