Даниэль собрал камни у ручья. Он нес их в своей рубашке, которую снял с себя. Собирая камни, он смотрел в ручей и думал об избавлении от трупов. Где-то глубоко в голове он задавался вопросом: может ли рыба съесть человеческое тело? Это казалось возможным и эффективным. Однако он не стал упоминать об этой идее.
Парень вернулся в группу, с мокрыми от воды рубашкой и руками. Он бросил камни рядом с ямой, потом помог своим друзьям. После того, как мальчики копали еще минут двадцать. Даниэль кивнул, осматривая дыру.
«Достаточно большая», — подумал он. Яма была примерно два метра в длину, метр в ширину и пол метра в глубину. Дождь медленно заливал ее, образуя лужу густой грязи.
— Катим ее, — сказал Даниэль.
— Она достаточно глубокая? — спросил Коннор, осматривая могилу.
— У нас нет времени. Скоро она будет полна воды. Скидывайте ее, а я сначала накрою ее этими камнями, затем сверху грязью и другими камнями. Давайте, торопитесь.
Коннор схватил Ханну за ноги, а Гэвин — за плечи. Они катили ее окоченевшее тело по земле, пока она не приземлилась в яму — лицом вниз. Это выглядело аморально, но никто из них не смог набраться храбрости, чтобы перевернуть ее. Воспоминания о ее изуродованном лице уже оставили шрамы в их юных, глупых умах.
Даниэль положил тяжелые камни вдоль ее позвоночника — от затылка до поясницы. На лодыжки и запястья. Он отступил и позвал друзей, как бы говоря: ладно, ваша очередь.
Как было приказано, Коннор и Гэвин затолкали груды грязи в яму. Она быстро покрыла труп Ханны и его больше не было видно. Они топали по грязи, пытаясь ногами выровнять землю. Затем Даниэль положил остальные камни на ее могилу, сливавшуюся с остальной территорией. На первый взгляд все выглядело нормально.
Умывая руки под дождем, Коннор заговорил:
— Мы никогда не должны говорить об этом ни слова. Никогда. Мы не можем сказать нашим родителям, братьям, друзьям... Даже если мы заведем новых друзей, даже если мы думаем, что можем им доверять, мы ничего не должны говорить. Мы умрем с этим секретом. Хорошо? — мальчики не ответили. Коннор строго повторил: — Хорошо?
— Хорошо... — нехотя, но честно ответил Гэвин.
— Никогда не скажу ни слова, — пялясь на могилу, сказал Даниэль.
— Хорошо, — продолжил Коннор. — Давайте убираться отсюда. Я... мне пора домой. Моя мама, она... она убьет меня.
Коннор бросился в лес к дому, надеясь сбежать от кошмара — надеясь сбежать от своих внутренних демонов. Он мог думать только о Тайлере и Дилане, своих младших братьях. Гэвин взглянул на могилу, затем на Даниэля. Он не мог сказать ни слова обо всем этом. Мальчик последовал примеру Коннора и побежал домой.
Все еще глядя на могилу девушки, Даниэль прошептал:
— Ты заслужила это, Ханна. Все вы заслуживаете такого наказания. Вы хулиганы, суки... Вы не должны были стоять на моем пути, не должны были трогать меня. Теперь я дам отпор, и никто из вас не сможет меня остановить. Никто из вас не сможет забрать у меня Дженни...
Он оглянулся через плечо, услышав глухой звук. Он нахмурился и посмотрел в окружающую тьму. Волосы на затылке встали дыбом, а по коже пробежали мурашки. Он почувствовал, как пара глаз наблюдала за ним издалека — смотрела на него, изучала. Однако он никого не увидел в лесу.
«Ничего такого, — подумал он, — это всего лишь мое воображение».
Отойдя от могилы, Даниэль прошептал:
— Пока, Дженни. Увидимся завтра.
Глава 10
Последствия
Коннор стоял на крыльце. Вода капала с кончиков его легких волос, хотя дождь уже прекратился. Грязь испачкала его джинсы на голенях и рубашку на груди. Грязь была на его ладонях и ногтях. Он не мог лгать, что был в лесу, и это ему приходилось держать в голове.
Он глубоко вздохнул и медленно отпер дверь. Парень не хотел, чтобы его ключи звенели. Толкнул дверь и вошел в дверной проем.
— Проснись, Бен, он здесь, — сказала Аманда из гостиной.
Она подошла к входной двери, повязав вокруг себя халат.
— Где ты был, Коннор? Уже одиннадцатый час. Шел дождь и... О, нет, только посмотри на себя. Ты промок, малыш, и весь грязный. Что случилось?
Причмокнув и потянувшись, Бенджамин подошел к входной двери. Он нахмурился, как только заметил мокрый и грязный вид сына.
Он закрыл за Коннором дверь.
— Давай, иди сюда, — сказал мужчина. — Ты заболеешь. Я включу обогреватель на несколько минут.
— Да, пожалуйста. Только не делай его на всю — станет слишком жарко, — сказала Аманда.
Когда ее муж включил обогреватель, женщина вновь обратила внимание на Коннора.
— Ну, где ты был?
Коннор проглотил ком в горле, подавляя беспокойство.
«Я должен делать вид, будто мне было весело, — подумал он, — не могу позволить им думать, что случилось что-то плохое».
Он выдавил улыбку.
— Простите меня. Мы были в лесу, потому что все еще ищем новое место встречи. Мы искали и... и я соскользнул в канаву, — усмехнувшись, он пожал плечами, а затем сказал: — Я не пострадал или что-то в этом роде. Это даже было весело.
— Мы звонили тебе сто раз, Коннор. Почему ты не ответил?
— Я пропустил ваши звонки и... Ну, наверное, я просто не хотел возвращаться домой так скоро. Весенние каникулы только начались, мама. Я хотел немного повеселиться.
Бенджамин подошел к Аманде сзади. Он обнял ее за талию и положил подбородок ей на плечо, дразня.
— Да, я понял, мелкий, — сказал он, — Однако тебе следовало ответить на телефонный звонок. Мы волновались. Ты в порядке? Ты ведь не поломал себе что-нибудь при падении?
— Если хочешь, мы можем отвезти тебя в больницу, — подхватила Аманда. — Если ты ударился головой, нам надо показать тебя врачу.
— Я не ударился головой, — ответил Коннор. — Как я уже сказал, мне было весело.
— Хорошо. Я понимаю, что ты хочешь повеселиться, Коннор, но ты должен помнить: у нас есть правила. Мы не хотим наказывать тебя во время каникул. Это последнее, что я хочу делать, и на этот раз я серьезно. Ты понял меня?
— Да. Прости, мам.
— Мы прощаем тебя, малыш. А теперь снимай обувь и оставляй ее здесь. Ты все тут перепачкаешь, бродя в ней. Я хочу, чтобы ты принял душ, а потом чтобы лег в постель. Скажи нам, если у тебя заболит голова или ты почувствуешь себя нехорошо. Мы не ляжем еще час.
Когда Коннор вышел из гостиной, Бенджамин усмехнулся.
— Я не спал. Я просто отдыхал с закрытыми глазами.
— Ага, конечно... — с сарказмом ответила Аманда.
Сняв обувь, Коннор взглянул на своих родителей. Они сидели на диване и обнимались, смотрели фильм на широкоформатном телевизоре. Находились в блаженном неведении о действиях своего сына, не знали о его запятнанной совести. Хоть они беспокоились о нем, его родители искренне доверяли ему.