Он откашлялся, чтобы прочистить горло.
― Никто никогда не должен узнать об этом, договорились? ― произнес Коннор.
― Никто, ― улыбнувшись, вторил Даниэль.
― Никто, ― сказал Гэвин, нахмурившись и неохотно присоединяясь к обету молчания.
― Никто! ― с задором воскликнул Тайлер.
Компания парней нервно рассмеялась. Они и предположить не могли, что у них спонтанно завяжутся отношения с мертвой девушкой. Опыт был настолько сюрреалистическим ― одновременно возбуждающим, пугающим и похожим на сон. Однако, мысль об этом овладевала каждым из них. Все они думали об исследованиях, открытиях и, возможно, выходе за границы дозволенного.
― Думаю, было бы здорово заиметь подружку. Мы можем сказать, что у нас есть девушка из другого города, чтобы никто ничего не заподозрил. Это же будет почти правда, не так ли? ― взволнованно произнес Коннор, и уголок его рта дернулся в ухмылке.
― Именно, ― подхватил Даниэль, ― это будет улетно, чувак. Но сейчас мы не будем ничего делать. Уже поздно. Мы должны спрятать ее.
― Ты предлагаешь закопать ее? ― спросил Гэвин.
― Нет, ни в коем случае. Она станет слишком грязной, если мы ее типа похороним. А я хочу, чтобы она оставалась чистенькой. Давайте просто обложим ее листвой и ветками побольше. Вперед.
Парни аккуратно накрыли тело ветками и листвой. Особенно аккуратны были с лицом девушки, так как не хотели ничем навредить ее чистой коже. Затем они прикрыли ей веки. Они опасались, что птицы могут выклевать ей глаза, если приметят ее.
Укрыв тело, парни начали карабкаться вверх, чтобы выбраться из оврага. Они оттряхнули грязь со своих штанов и уставились на труп.
― Словно там ничего и нет, ― отметил Гэвин.
Коннор согласно кивнул.
― Надеюсь, что ее никто не обнаружит.
― Не обнаружат, ― вмешался Даниэль, ― поверь мне, все будет пучком.
Парни развернулись, чтобы уйти.
― Постойте, ― остановил их Тайлер. Все оглянулись на него. ― А как ее зовут? Ей ведь нужно имя, разве нет?
Даниэль вздохнул и почесал затылок. Он вернулся к краю тропинки и посмотрел на тело.
― Имя, ― подумал он, ― как же тебя назвать?
На его лице нарисовалась широкая ехидная улыбка, растянувшись от уха до уха. Он решил назвать свою первую девушку в честь той, в которую он впервые влюбился.
― Это Дженни, наша мертвая подружка... ― произнес Даниэль.
Глава 2
Возвращение домой
Даниэль шагал по тротуару, по краям которого были высажены деревья, игнорируя своих соседей и стараясь не попадаться на глаза одноклассникам. Жизнь в пригороде была неплоха, но ему не нравились его обитатели. В окружении соседей он чувствовал себя не в своей тарелке, словно пришелец в человеческом теле. Здесь он не чувствовал себя своим, несмотря на всеобщую добродушность и гостеприимство. Он остановился возле зеленого двухэтажного дома ― своего дома.
Прежде чем отпереть калитку, он бросил взгляд на луну.
― Черт, я очень припозднился, ― пробормотал он.
Он аккуратно отворил калитку, стараясь шуметь как можно меньше. Как только он вошел во двор, загорелась лампочка на крыльце, которая осветила его, подобно прожектору на сцене. Фрэнк и Кэрол Бёрк, родители Даниэля, ждали его прямо там.
Кэрол стояла, уперев руки в бока, и раздраженно пристукивала ногой. На ней был синий халат поверх ночнушки, а ее черные волосы были собраны в простой пучок. Все указывало на то, что она была готова отправиться спать, но вместо этого ей пришлось ждать своего сына.
Фрэнк, крупный мужчина с седыми волосами, прислонился к стене рядом с входной дверью, сложив руки на груди. На нем была фланелевая пижама, и он, как и его супруга, был уже готов ко сну. Его глаза были прищурены, лоб нахмурен, а губы скривились от недовольства. Он выглядел изрядно рассерженным.
― Где ты был, Даниэль? ― спросила Кэрол. ― Мы названивали тебе последние два часа. Черт, даже три часа, Даниэль. Тебе было велено вернуться домой до заката, или ты забыл?
― Я просто потерял счет времени, ― ответил Даниэль, потупив взгляд.
― Потерял счет времени? С чего это вдруг? Чем ты был так занят?
«Развлекался с мертвой девочкой, мам».
Даниэль еле удержался, чтобы этот ответ не сорвался с его губ. Он просто молчал, надеясь, что это смягчит недовольство родителей.
― Чем ты был занят? ― со всей строгостью повторил Фрэнк.
― Кое-кто из ребят выгнал нас с нашего места, и мы отправились на поиски нового. Ничего особенного.
― Не пытайся нам врать, пацан.
― Я не вру, клянусь. Мы просто отправились в лес, но... не нашли там подходящего места. Там сплошная грязь.
― Ладно. Но я не хочу, чтобы ты шлялся по лесу. Для этого не время сейчас. Мы уже обсуждали это с тобой, Даниэль.
― Знаю я, знаю. Больше этого не повторится.
Даниэль нахмурился и снова опустил глаза, стараясь создавать видимость раскаяния. Ему было плевать на наставления отца. Он лишь притворялся, что услышал их, чтобы родители не посадили его под домашний арест. Угнетенным и пристыженным Даниэль направился в дом.
Когда он подошел к лестнице, ведущей из гостиной наверх, Фрэнк окликнул его, и Даниэль обернулся.
― Если ты и дальше продолжишь своевольничать, нарвешься на наказание. Я больше не собираюсь шутить с тобой, пацан, и не позволю водить нас вокруг пальца. Понял?
― Да, сэр, ― ответил Даниэль.
― Ты не голоден, сладкий? ― поинтересовалась Кэрол, прежде чем он успел уйти.
― Нет, я поел в доме Коннора, ― бросил Даниэль в ответ, поднимаясь по лестнице.
Он солгал своей матери, что ужинал у Коннора. Откровенно говоря, он потерял аппетит еще несколько дней назад. Его мать что-то говорила о семье Коннора, причитала, что не хочет выглядеть неприглядно в глазах Паркеров от того, что ее сын ходит голодным, но Даниэль пропустил все это мимо ушей.
Наконец, парень достиг коридора на втором этаже. Справа и слева от его было по две двери, и еще одна в конце коридора. Слева располагались ванная комната и кладовая. Первая дверь справа вела в комнату его старшего брата, а вторая ― в комнату Даниэля. В конце коридора располагалась родительская спальня.
Даниэль приблизился к первой двери справа. Она была слегка приоткрыта, и он заглянул в комнату. Его семнадцатилетний брат, Роберт Бёрк, валялся на кровати и пялился в потолок. У уха он держал мобильник, по которому болтал с девчонкой из школы, ухмыляясь, смеясь и периодически краснея. Казалось, что беседа отлично клеится. Он вел себя непринужденно и в свойственной ему манере.
Даниэль завидовал популярности брата и тому, как тот сложен. Роберт валялся на кровати в одних боксерах, открывая вид на свое подтянутое, спортивное тело. Его голова была выбрита по бокам, а длинные, волнистые волосы на макушке были зачесаны назад. К тому же он был обладателем улыбки на миллион ― белые ровные зубы, пухлые губы и ямочки на щеках. Он смахивал на какую-то гребаную голливудскую кинозвезду.