Вчера вечером Хейли огорошила меня новостью о том, что уволилась с работы. Я очень старалась не злиться на нее за то, что она отказалась от независимости, потому что знала, что решение она не изменит.
Пока я взрослела и все чаще задавалась вопросом, почему Хейли делает тот или иной выбор, у меня сформировалась теория, что моя мать-растяпа всегда хотела быть принцессой. Действительность не устраивала ее. Она хотела жить в сказке.
Теодор Фейвезер наконец дал ей такую возможность.
Теперь она могла вести полную развлечений жизнь супруги богатого, влиятельного аристократа.
Никогда, решила я, никогда я не передам свое финансовое и эмоциональное благополучие в чьи-то чужие руки. Никогда!
Нет. Я, образно говоря, надеру всем задницы в новой школе и проложу новый путь к полной независимости. С этой мыслью я взяла ноутбук, нашла выпуски своей прежней газеты и переслала их Франклину. Потом, чтобы убить время, немного позанималась. Анна обещала позвонить мне по скайпу, но из-за трехчасовой разницы во времени мне пришлось подождать, когда она вернется из школы. И когда ноутбук начал звонить как телефон, я подумала, что уже давно не слышала звука прекрасней.
— О боже, возвращайся домой! — завопила Анна.
— Поверь, я бы с удовольствием. Как прошел первый учебный день без меня?
Анна закатила глаза.
— А сама-то как думаешь? Шивон ведет себя так, словно уже победила на зимнем балу.
— Кто бы сомневался. Она сильно стервозничает?
— Пока нет. В основном в стиле «падайте ниц и целуйте мне ноги».
— В буквальном смысле?
— К счастью, нет. Пусть делает педикюр хоть каждый день, я к ее ногам и близко не подойду.
Я рассмеялась, но тут же вернулась в реальность.
— Я скучаю по вам.
— Мы тоже. А знаешь, кто еще скучает по тебе?
— Кто?
— Джей.
— Джей? Он прямо так и сказал? — Было сложно представить, как весь из себя крутой Джей говорит Анне такие слова. По ее тону я поняла, что должна быть в восторге. Но… я не была.
— Нет, но он спросил, есть ли новости от тебя. Шивон, конечно, попыталась использовать его внимание, чтобы позаигрывать с ним, но на самом деле он интересовался только тобой. — Она тяжело вздохнула. — Классно быть Индией Максвелл и повсюду разбивать сердца плохишей.
Я фыркнула.
— О да, ведь сейчас у меня просто бесподобная жизнь.
Она хлопнула в ладоши и приблизила лицо к экрану.
— Теперь расскажи, как прошел твой день.
И я посвятила свою лучшую подругу во все мрачные подробности своей новой жизни в Бостоне.
— Индия Максвелл не сидит за ланчем одна! — возмутилась Анна. — Жаль, что у тебя был такой паршивый день. Но поверь, скоро они поймут, какая ты потрясающая.
Ее сочувствие и уверенность успокоили меня, и когда мы отключились, мне стало немного легче.
Я прогулялась по комнате, проводя пальцами по своим новым вещам и гадая, могут ли материальные блага принести человеку настоящее счастье. Остановившись возле французских дверей, я увидела, что около дома притормозил голубой кабриолет.
За рулем кабриолета сидела Шарлотта, а выпорхнула из него не кто иная, как Элоиза. Послав подруге воздушный поцелуй, Элоиза грациозно зашла внутрь и скрылась из вида.
Улыбающаяся Шарлотта отъехала от дома.
Хм. А Джил сказал, что Элоиза у Финна.
— Вот ты где.
Я развернулась и увидела, что в дверях стоит Хейли.
— Когда ты вернулась?
— Полчаса назад. — Улыбаясь как дурочка, она опустилась ко мне на кровать. — Как дела в школе?
— Нормально, наверное.
— Наверное? Все правда так плохо?
— Я не хочу говорить об этом.
Ее явно обидела моя резкость, поэтому я сменила тему.
— Как продвигается подготовка к свадьбе?
И она, опять засияв, принялась рассказывать о встрече с организатором свадеб, о помещении, которое им каким-то чудом удалось забронировать, о цветах, о расцветках…
К несчастью, за ужином мне пришлось выслушать все это по новой.
Когда она наконец выдохлась, Тео снисходительно улыбнулся ей, а затем повернулся ко мне.
— Итак, Индия, теперь, когда мы узнали, что у твоей мамы выдался замечательный день, может, расскажешь, как прошел твой?
Как и в предыдущие вечера, мы сидели вчетвером за огромным столом и притворялись, будто нам комфортно друг с другом.
— Хорошо, — солгала я.
— Элоиза, ты показала Индии школу? Представила ее всем?
Настала Элоизина очередь лгать.
— Конечно, папочка, — сказала она.
Ее пальцы так сжали вилку, что побелели костяшки, и я втайне порадовалась ее страху, что я выдам ее.
Я промолчала, и ее рука расслабилась.
— Тебе нравится в школе? — спросил Тео.