Я печально рассматривала его лицо.
Неужели его совсем не тянет ко мне?
Как это возможно — испытывать такие сильные безответные чувства?
Внезапно прозвенел звонок, и я вздрогнула, когда Финн со скрежетом отодвинул от парты свой стул. Мне не оставалось ничего другого, кроме как наблюдать в оглушительной тишине, как он с молниеносной скоростью собирается и вылетает из кабинета.
Сражаясь с внезапным и крайне странным желанием заплакать, я уставилась в парту.
— Индия, что с тобой?
Я резко подняла голову и увидела, что надо мной, обеспокоенно хмурясь, возвышается Франклин.
— Ничего. Все нормально. — Я медленно поднялась.
Франклин явно мне не поверил.
— Между тобой и Финном все хорошо? Вы сможете вместе доделать презентацию?
Он оказался слишком внимательным.
Я выдавила улыбку.
— Мы доделаем презентацию, мистер Франклин.
— Ладно. — Он медленно кивнул и шагнул назад.
И тогда я осознала, что весь класс уже ушел.
Сколько времени я просидела вот так, безучастно глядя на парту после ухода Финна?
— Если захочешь поговорить, то я всегда здесь.
— Спасибо. Правда. Но я в порядке.
Однако это было не так.
Мне было страшно идти на обед.
***
— А где Финн? — спросила Шарлотта, когда мы расселись за центральным столом.
На лице Элоизы было отсутствующее выражение, и я задалась вопросом, не прячется ли она за ним, когда особенно сильно расстроена или обеспокоена.
— Пошел со своими ребятами из команды по гребле в «Лулу».
Так называлась небольшая кофейня неподалеку от школы, где часто обедали старшеклассники.
— Он ведет себя странно, — сказала Шарлотта. — Что-то случилось?
— Насколько я знаю — нет.
— Точно случилось, — проворчал Гейб. — Он сегодня особенно хмурый.
Джошуа стрельнул в него раздраженным взглядом.
— Ты же знаешь, как сильно на него давит отец. Наверное, у него просто выдались плохие выходные.
Не то слово.
Судя по взглядам, которыми обменялись друзья Финна, они если и не знали о физическом насилии (я была больше чем уверена, что не знали), то о характере его отца точно были осведомлены.
Заметив мой интерес к разговору, Элоиза чопорно произнесла:
— Давайте поговорим о чем-нибудь другом. Шарлотта, как прошло твое свидание с Лоуренсом?
Я молчала все время, пока Шарлотта описывала скучное свидание с сыном дипломата. Свидание, которым она была более чем взволнована в прошлую пятницу. Гейб принялся дразнить ее из-за Лоуренса и того, каким скучным он оказался, и уж слишком довольно твердить: «Я же тебе говорил».
Но сейчас меня не беспокоило разочарование Шарлотты или шуточки Гейба.
Меня беспокоило то, что Финн избегает меня. Причем, беспокоило сильно.
— Прошу прощения, — пробормотала я, не в силах находиться среди них в таком состоянии. Я встала с подносом с едой.
— Куда ты? — нахмурившись, спросил Гейб. Вся его обычная веселость исчезла.
— У меня много дел. Наверно, мне лучше использовать это время для работы в медиацентре. Увидимся позже, ребят. — И я поспешила уйти, пока Гейб или кто-то другой не отговорили меня.
Вместо того, чтобы идти в медиацентр, я отправилась в пустую фотолабораторию.
Не знаю, что повело меня в место, которое было связано с Финном, но вскоре я уже стояла посреди комнаты, обнимая себя, жалея себя и ругая себя.
Что случилось с моей решимостью сосредоточиться на социальном росте?
Место за центральным столом давало возможность закреплять статус, а сегодня я ушла оттуда из-за парня.
И не просто из-за какого-то парня, призналась я себе наконец.
А парня, с которым я хотела бы подружиться.
Мне был необходим друг.
Но ведь все люди в ком-то нуждаются, верно? Почему мне так сложно это признать? Сморгнув слезы, я в расстройстве пнула шкаф перед собой. Я превращалась в истеричку.
Я развернулась…
И уткнулась взглядом в одну из фотографий Финна.
У меня перехватило дыхание.
На фото была я.
Когда он сделал его?
Это был крупный план, но, насколько я могла судить, я стояла за воротами школы.
Он снял меня в профиль. Мои волосы развевались под легкими порывами ветра, и я выглядела… печальной.
Зачем он снял это?
Вздохнув, я отвернулась, не в силах видеть эмоции, которые он захватил, — эмоции, которые, как мне казалось, я научилась скрывать. Но Финн сумел запечатлеть момент, когда я была уязвима.
Почему его это заботило?
Я была для него лишь очередным объектом, или он сделал фотографию неслучайно?
Пока я не узнала о его отце, Финн тоже хотел быть моим другом?
— Вот черт! — воскликнула я, хватая свою сумку.