Призвать единовременно к действию все революционные силы. Но как?
Прежде всего нужно установить, что главной ареной революционных событий будет город. Этого теперь никто не решится отрицать. Несомненно далее, что демонстрации только в том случае могут превратиться в народную революцию, если в них участвует масса, т.-е., прежде всего, фабрично-заводской пролетариат. На улицу в первую голову должен выступить он, чтоб получило смысл выступление революционной интеллигенции, в частности студенчества и городского мещанства. Чтобы двинуть рабочие массы, нужно иметь сборные пункты. Для фабрично-заводского пролетариата такие постоянные концентрационные пункты имеются: это – фабрики и заводы. От них и нужно исходить. Нам может не удастся – и в сущности все демонстрации показали это – собрать рабочую массу из тех кварталов, в которых она ютится, в одно заранее назначенное место. Но нам несомненно удастся – и это подтверждает опыт ростовской стачки и особенно южных волнений 1903 года – вывести уже собранную массу из фабрик и заводов. Не собирать рабочих по одиночке, не скликать их искусственно к определенному часу, но взять за исходный момент их естественное, повседневное «скопление», – вот выход, который диктуется нам всем нашим прошлым опытом.
Оторвать рабочих от машин и станков, вывести за фабричные ворота на улицу, направить на соседний завод, провозгласить там прекращение работ, увлечь новые массы на улицу, и, таким образом, от завода к заводу, от фабрики к фабрике, нарастая и снося полицейские препятствия, увлекая прохожих речами и призывами, поглощая встречные группы, заполняя улицы, завладевая пригодными помещениями для народных собраний, укрепляясь в этих помещениях, пользуясь ими для беспрерывных революционных митингов с постоянно обновляющейся аудиторией, внося порядок в передвижения масс, подымая их настроение, разъясняя им цель и смысл происходящего, – в конце концов превратить таким образом город в революционный лагерь, – вот в общем и целом план действий.
Повторяем: исходным их пунктом, в зависимости от состава наших главных революционных корпусов, должны явиться фабрики и заводы. Это значит, что серьезные уличные манифестации, чреватые решающими событиями, должны начаться с массовой политической забастовки.
Назначить на известное число забастовку легче, чем народную демонстрацию, – именно по той причине, что вывести готовую массу легче, чем ее собрать.
Само собою разумеется, что массовая политическая забастовка – не местная, а всероссийская – должна иметь свой общий политический лозунг. Это не значит, что нельзя выставлять местных и частных требований профессионального характера; наоборот, чем больше нужд и потребностей будет задето в предшествующей агитации, чем специализированнее будут требования отдельных рабочих групп, тем обеспеченнее будет участие в движении всей пролетарской массы. Это необходимо твердо помнить всем организациям. Но все эти частные и специальные требования, приуроченные ко всеобщей стачке, должны покрываться одним обобщающим и объединяющим политическим лозунгом. Само собою разумеется, что этот лозунг: прекращение войны и созыв всенародного учредительного собрания.
Это требование должно стать всенародным, – и в этом именно задача агитации, предшествующей всероссийской политической забастовке. Нужно использовать все поводы, чтобы популяризировать в массах идею Всенародного Учредительного Собрания. Нужно, не теряя ни единой минуты, привести в движение все технические средства и все агитационные силы Партии. Прокламации и устные речи, кружковые занятия и массовые собрания должны распространять, разъяснять и углублять требование Учредительного Собрания. В городе не должно остаться ни одного человека, который не знал бы, что его требование: Всенародное Учредительное Собрание.
Эту агитацию необходимо – не упуская ни одного дня и ни одного повода – перебросить в деревню. Деревня должна знать, что ее требование, это – Всенародное Учредительное Собрание. Крестьяне должны быть призваны собираться в день всеобщей забастовки на свои сходы и постановлять требование созыва Учредительного Собрания. Подгородные крестьяне должны быть призваны в города, чтобы принять участие в уличных движениях революционных масс, собранных под знаменем Всенародного Учредительного Собрания.
Всероссийское студенчество должно быть призвано всюду и везде приурочить свои выступления ко всероссийской демонстрации в пользу Учредительного Собрания. Все общества и организации, ученые и профессиональные, органы самоуправления и органы оппозиционной печати должны быть предупреждены рабочими, что ими готовится к определенному времени всероссийская политическая стачка, чтобы добиться созыва Учредительного Собрания. Рабочие должны потребовать от всех корпораций и обществ заявления, что в назначенный для массовой манифестации день все они присоединятся к требованию Учредительного Собрания. Рабочие должны требовать от оппозиционной прессы, чтоб она популяризировала выдвинутое ими требование и чтобы накануне назначенного дня она напечатала призыв ко всему населению присоединиться к пролетарской демонстрации под знаменем Всенародного Учредительного Собрания.
Необходимо развить самую напряженную агитацию в войсках так, чтобы к моменту стачки всякий солдат, который будет отправлен для усмирения «бунтовщиков», знал, что перед ним стоит народ, требующий созыва Всенародного Учредительного Собрания.
2. После петербургского восстания[59]
Л. Троцкий. ЧТО ЖЕ ДАЛЬШЕ?
Мюнхен, 20 января (2 февр.) 1905 г.
…Каким всепобеждающим красноречием обладают факты, – и какими бессильными в сравнении с ними являются слова!..
Масса заявила о себе. Она зажгла сначала революционные вышки на Кавказе, она столкнулась затем грудью в незабвенный день 9 января с царскими гвардейцами и казаками на улицах Петербурга, она наполнила шумом своей борьбы улицы и площади всех промышленных городов…
Эта брошюра писалась до бакинской стачки. Она была набрана до петербургского восстания. Многое из того, что в ней сказано, устарело, хотя прошло только несколько дней. Мы оставляем ее без изменения, иначе ей никогда не появиться. События идут за событиями, история работает более проворно, чем печать. Политической литературе, особенно зарубежной, приходится давать не столько прямые директивы, сколько ретроспективные обзоры.
Брошюра исходит из критики либеральной и демократической оппозиции – и приходит к политической необходимости и исторической неизбежности восстания масс. «Революционная масса есть факт», повторяла социал-демократия в тот период, когда шумные банкеты либералов, казалось, так ярко оттеняли политическое молчание народа. Либеральные умники скептически поводили губами; прикомандировавшие себя к либералам «демократы» преисполнились несносного высокомерия и до такой степени решительно вообразили себя вершителями судеб, что некоторые «горе-революционеры» не нашли ничего лучшего, как за спиной молчащего народа вступить в сделку с этими оппортунистами и скептиками. Нелепый, бессодержательный, никого ни к чему не обязывающий, ни на какие действия не рассчитывающий «блок», сочиненный в Париже,[60] был продуктом недоверия к массе и к революции. Социал-демократия не вступила в этот «блок», ибо ее вера в революцию датирует не с 9 января 1905 года.
«Революционная масса есть факт», – повторяла социал-демократия. Либеральные мудрецы презрительно пожимали плечами. Эти господа считают себя трезвыми реалистами – только потому, как известно, что не способны учитывать действие больших причин и ставят себе задачей играть роль приживалки при каждом мимолетном политическом факте. Они кажутся себе трезвыми политиками, несмотря на то, что история презрительно третирует их мудрость, рвет в клочки их школьные тетрадки, одним движением уничтожает их чертежи и великолепно издевается над их глубокомысленными предсказаниями.
59
Т.-е. «Кровавого Воскресенья» 9 января. «Петербургское восстание» является, конечно, неправильной характеристикой этого исторического события, ибо 9 января никакого восстания не было, а имела место лишь мирная демонстрация рабочих. Термин «петербургское восстание» был, по-видимому, взят из иностранной прессы, которая всячески раздувала происходившие в Петербурге события и расстрел мирной демонстрации превратила в восстание.
60
Речь идет о попытке Гапона объединить революционные партии в единый блок. Вот что говорил об этом блоке Ленин на III съезде партии, на заседании 6 мая:
"Я должен доложить съезду об одной неудачной попытке соглашения с с.-р. За границу приехал тов. Гапон. Повидался с с.-р., потом с «Искрой», затем и со мной. Он говорил мне, что стоит на точке зрения с.-д., но по некоторым соображениям он не считает возможным заявить это открыто. Я ему сказал, что дипломатия вещь очень хорошая, – но не между революционерами. Нашего разговора не передаю, его содержание изложено во «Вперед». На меня он произвел впечатление человека, безусловно, преданного революции, инициативного и умного, хотя, к сожалению, без выдержанного революционного миросозерцания.
Через некоторое время я получил от т. Гапона письменное приглашение на конференцию социалистических организаций, имевшую целью, по мысли Гапона, согласование их деятельности. Вот список тех 18 организаций, которые по этому письму были приглашены на конференцию т. Гапона: 1) Партия социалистов-революционеров, 2) РСДРП, «Вперед», 3) РСДРП, «Искра», 4) Польская Партия Социалистическая, 5) с.-д. Польши и Литвы, 6) ППС, «Пролетариат», 7) Латышская СДРП, 8) Бунд, 9) Армянская с.-д. рабочая организация, 10) Армянская революционная федерация (Дрошак), 11) Белорусская социалистическая громада, 12) Латышский с.-д. союз, 13) Финляндская партия активного сопротивления, 14) Финляндская рабочая партия, 15) Грузинская партия соц. федер. революционеров, 16) Украинская революц. партия, 17) Литовская с.-д. партия, 18) Украинская социалистическая партия.
Я указывал и т. Гапону и одному видному с.-р., что сомнительный состав конференции может затруднить дело. На конференции складывается огромное преобладание с.-р. Дело созыва конференции надолго затянулось. «Искра» ответила, как видно из предъявленных мне т. Гапоном документов, что она предпочитает прямые соглашения с организованными партиями. «Тонкий» намек на «Вперед», который-де является дезорганизатором и т. д. В конце концов «Искра» на конференцию не явилась.
Мы, представители и от редакции «Вперед» и от бюро комитетов большинства, на конференцию явились. Мы здесь увидели, что конференция является с.-р. Оказалось, что рабочие партии либо вовсе не приглашены, либо нет никаких сведений, что они приглашены. Так, была представлена Финляндская партия активного сопротивления, но не было Финляндской рабочей партии.
На наш вопрос, почему? – нам ответили, что приглашение Финляндской рабочей партии передано через партию активного сопротивления, так как, по словам говорившего это с.-р., они не знали, как сообщить это непосредственно. Между тем всякому, хоть сколько-нибудь знающему дела за границей, известно, что с Финляндской рабочей партией можно снестись хотя бы через вождя Шведской СДРП Брантинга. На конференции были представители ППС, не было представителя с.-д. Польши и Литвы. И нельзя было добиться сведений, были ли они приглашены? От Литовской с.-д. и революционной украинской партии ответа не получилось, как нам сообщил тот же с.-р.
С самого начала выдвинут был национальный вопрос. ППС подняла вопрос о нескольких учредительных собраниях. И это дает мне основание сказать, что вперед необходимо будет или вовсе отказываться от участия в конференции, либо устраивать конференцию из представителей рабочих партий одной национальности, либо приглашать на конференцию представителей местных партийных к-тов из районов с нерусским населением. Но я вовсе не вывожу отсюда, что конференции невозможны из-за принципиальных разногласий. Необходимо лишь, чтобы вопросы были поставлены чисто деловые.
Мы не можем из-за границы контролировать состав конференций и т. п. Необходимо, чтобы был представляем русский центр и обязательно с участием представителей местных к-тов. Вопрос, из-за которого мы удалились, был вопрос относительно латышей. Уходя с конференции, мы предъявили следующее заявление:
"Переживаемый Россией важный исторический момент ставит перед действующими в стране с.-д. и революционно-демократическими партиями и организациями задачу практического соглашения для более успешного нападения на самодержавный режим.
Придавая поэтому чрезвычайно серьезное значение созываемой для этой цели конференции, мы естественно должны самым строгим образом относиться к вопросу о ее составе.
В созванной т. Гапоном конференции, к сожалению, это необходимое условие плодотворности ее работы не было достаточно соблюдено, и мы вынуждены были ввиду этого уже при самом начале ее конституирования принять меры, которые обеспечили бы реальный успех данного совещания.
Чисто деловой характер конференции требовал, например, прежде всего, чтобы доступ к участию в ней был предоставлен лишь таким организациям, которые составляют действительную реальную силу в России.
А между тем состав конференции в смысле реальности некоторых организаций оказался весьма неудовлетворительным. На ней оказалась представленной даже такая организация, фиктивность которой стоит вне сомнений. Мы говорим о Латышском с.-д. союзе.
Представитель Латышской СДРП потребовал отвода этого союза, придав этому требованию ультимативный характер.
Выяснившаяся затем на особом совещании представителей четырех с.-д. организаций при участии делегатов «союза» полная фиктивность последнего, естественно, заставила и нас – остальные бывшие на конференции с.-д. организации и партии – присоединиться к этому ультимативному требованию.
Но тут же, с первых шагов, мы натолкнулись на резкий отпор всех рев. – демокр. партий, которые своим отказом в удовлетворении нашего ультимативного требования предпочли одну фиктивную группу ряду известных с.-д. организаций.
Наконец, практическое значение конференции еще более умалялось отсутствием на ней целого ряда других с.-д. организаций, участие которых, насколько нам удалось выяснить, не было обеспечено надлежащими мерами.
Вынужденные ввиду всего этого оставить конференцию, мы выражаем вместе с тем уверенность, что неудача одной попытки не остановит настойчивого стремления к повторению ее в самом близком будущем, и что стоящая пред всеми революционными партиями задача практического соглашения будет выполнена этой ближайшей конференцией в составе действительно работающих в России, а не фиктивных организаций.
За Латышскую СДРП – Ф. Розин.
За «Вперед» Росс. СДРП – Н. Ленин.
За Центр. Ком. Бунда – И. Гельфин.
За Арм. СДРП Организацию – Лерр".
Через 1 1/2 – 2 недели т. Гапон передал мне следующее заявление:
"Дорогой товарищ! Препровождая вам две декларации, исходящие от известной вам конференции, прошу сообщить их предстоящему III съезду РСДРП. Считаю долгом оговориться лично за себя, что я принимаю эти декларации с некоторыми оговорками в вопросах социалистической программы и федералистического принципа.
Георгий Гапон".
При этом заявлении были переданы два интересных документа, в которых обращают на себя внимание следующие места: «Применение федеративного начала в отношениях между национальностями, остающимися под одной государственной кровлей»…
«Социализация, т.-е. переход в общественное заведывание и в пользование трудового земледельческого населения всех земель, обработка которых основывается на эксплуатации чужого труда, причем определение конкретных форм, последовательности в проведении этой меры и ее размеров остается в сфере компетенции партий отдельных национальностей, сообразно особенностям местных условий их страны и развития общественного, муниципального и общинного хозяйства»…
"…Хлеба – голодным!
Земля и ее блага – всем трудящимся!".
«…Учредительного Собрания из представителей всех мест Российской империи, за исключением Польши и Финляндии».
«…Созыв для Кавказа, как автономной, федеративно-связанной с Россией части, – Учредительного Собрания»…
Результат конференции, как видно из приведенных цитат, вполне подтвердил опасения, побудившие нас покинуть конференцию. Здесь перед нами сколок с с.-р. программы со всевозможными уступками националистическим пролетарским партиям. Странно было бы без национальных пролетарских партий участвовать в решении выдвинутых на конференции вопросов. Ею выставлено, например, требование особого Учредительного Собрания для Польши. Мы не можем быть ни за, ни против. Наша программа признает принцип самоопределения национальностей. Но недопустимо решать этот вопрос без с.-д. Польши и Литвы. Конференция поделила Учредительное Собрание – и это без присутствия рабочих партий! Мы не можем допустить практического решения подобных вопросов помимо партии пролетариев. Но вместе с тем нахожу, что принципиальные разногласия не исключают все же возможности практических конференций, но, во-первых, в России, во-вторых, по проверке реальности сил и, в-третьих, отделяя национальные вопросы, или по крайней мере приглашая на конференцию представителей местных к-тов тех из районов, где есть национальные с.-д. и не с.-д. партии".
Н. Ленин (В. Ульянов). Т. VI. 1905 г. (Речь по поводу соглашения с с. – рами, стр. 188, 189, 190 и 191).