— Как насчет того, чтобы перенести это внутрь? — спрашивает Брайс, и я смотрю на него новыми глазами. Моя сестра стоит передо мной счастливая, беззаботная и живая. Кажется, я должен поблагодарить за это этого человека и Марию Стил, хотя определенно необходимы более подробные сведения.
— Спасибо тебе, — говорю я честно, со всей полнотой благодарности, которая у меня есть. Улыбаясь мне, он подходит, заботясь о моем поврежденном плече, и похлопывает меня по спине.
— Тебе не за что меня благодарить. Мне только жаль, что нам всем пришлось страдать порознь, — бормочет он, ведя меня к дому, и я охотно иду. Хруст камней позади нас подсказывает мне, что остальные следуют за нами, но я слишком погружен во все, что только что произошло.
Глядя на свою сестру, я все еще не могу поверить своим глазам, но она права. Вот и все, это наша вечная семья.
*****
(Луна)
Миа.
Миа здесь. Когда мы с Рафом сбежали, и он наконец устроил меня в школу, я подружилась с Джейком. Однажды он появился с девушкой, которая тоже подружилась со мной. Что Джейк знает об этом мире? Как далеко мы с Рафом на самом деле продвинулись, если ее все равно поместили так близко к нам?
Вопросов всегда остается больше, независимо от того, как усердно мы боремся за ответы.
Двадцать четыре часа назад я расслабленно лежала на диване со своими «Тузовыми задницами», а теперь мы находимся в одной комнате с моим отцом и сестрой Кая. Два человека, которых мы никогда не думали, что увидим снова. У меня так много гребаных вопросов, но я не знаю, с чего начать.
— Принцесса, я вижу, как твой мозг работает сверхурочно. Пойдем в дом и приведем себя в порядок. Я думаю, нам нужно спланировать и разложить наши вопросы по категориям, прежде чем мы начнем требовать ответов, — бормочет Роман, обнимая меня за плечи, когда мы заходим в дом вслед за Каем и моим отцом.
Проходя через большие стеклянные двери, я с удивлением смотрю на широко распахнутый вход, ведущий прямо в гостиную. В открытую гостиную ведет арочная перегородка, с обоих концов которой лестница ведет наверх. Взглянув вверх, можно увидеть, что балкон со стеклянными панелями расходится в разные стороны. Отсюда я могу видеть море через высокие, до пола, двери во внутренний дворик с другой стороны гостиной, в то время как кухня находится слева.
Мои ноги инстинктивно отстраняются от Романа, направляясь к дверям, ведущим на задний двор. В поле зрения появляется заросший травой сад, ведущий к пляжу внизу и небольшому причалу, выходящему в море. Сильное чувство дома и сопричастности захлестывает меня, когда я принимаю все это во внимание.
— Где мы? — спрашиваю я, потерявшись в окружающей обстановке.
— Нью-Хейвен, “Meu Tesouro”. Нью-Хейвен, Коннектикут. — как, черт возьми, я могу чувствовать себя здесь как дома? Я недоверчиво качаю головой, глядя в выжидающий взгляд отца. — Не хочешь ли чего-нибудь поесть или выпить, прежде чем я провожу тебя в твою комнату?
— Я возьму воды, если у тебя есть, пожалуйста, — отвечаю я, с трудом подбирая слова, пока перевариваю обыденный разговор, который веду с Брайсом. Он улыбается и собирается отойти, но моя рука протягивается сама по себе, проверяя, настоящий ли он.
Мои эмоции снова берут надо мной верх, а в глазах появляется все больше слез. Как они до сих пор не высохли? Я никогда так много не плакала, никогда.
— Все в порядке, «Meu Tesouro». Так много всего произошло и все еще происходит прямо сейчас. Я не ожидаю, что какое-то время это будет казаться нормальным, но, пожалуйста, знай, что я здесь ради тебя, несмотря ни на что.
— Лучше бы так и было, — ворчит Раф, подходя ко мне и обнимая нас обоих. Мое сердце подскакивает к горлу, когда они оба крепко сжимают меня. Я не могу ответить на объятие, мои руки зажаты между нами, любовь льется из них, согревая мои кости.
— Больше никогда, Моя любовь, — шепчет он Рафу, который сжимает нас крепче. Отступая назад, любовь Брайса ярко сияет в его глазах. — Рафаэль, принеси нашей «Meu Tesouro» воды, пока я провожу их в комнату. Раф кивает в ответ, на его лице появляется ухмылка, когда он смотрит на моих парней, в его глазах искрятся озорные огоньки.
Я пытаюсь выразить свою благодарность, но мой мозг застрял на одной мысли. Если я назову Рафа папой, как, черт возьми, мне обращаться к Брайсу? Так много изменилось, так много нужно переварить, и все, о чем я могу думать, — это о том, как обратиться к человеку, которого я считала мертвым последние двенадцать лет. Качая головой, я следую его примеру, сосредотачиваясь на том, что происходит здесь и сейчас.