- Ты снова смотришь на этого идиота! – прорычал вдруг Диего, по-видимому, проследив направление моего взгляда.
Меня охватила злость. Идиот?! Федерико?! Да как он смеет так о нем говорить?! Да сам он идиот! Все, парень, сейчас я тебе выскажу!
Но, прежде, чем я успела открыть рот, в кабинет вошел Пабло. Вместе с ним были четверо мужчин в строгих костюмах. Начинается… Ой, мамочки!
- Итак, ребята, – подытожил директор «Студии», став на сцену, – сегодня вы первыми пройдете показательное выступление перед лицом нашего жюри. Это музыкальные критики различных жанров. Первыми исполнят свои песни юноши. Я расположил вас в хаотической последовательности. И первым выступает… Леон.
Парень вышел на сцену, а Пабло спустился вниз. Я даже почти его не слышала, пытаясь успокоить собственные нервы. Все внутри дрожало. И вовсе не потому, что я боялась ударить в грязь лицом перед жюри. Нет. Я боялась ударить в грязь лицом перед Федерико. И, хотя вчера он сказал, что я прекрасно пою, мне совсем не хочется менять его мнение о себе. А если он победит в разряде юношей, а в разряде девушек – какая-нибудь красотка? Что, он должен будет фотографироваться с ней? А мне потом смотреть на эту фотографию и умирать от ревности? А если Федерико в нее влюбится? Я этого не переживу. Поэтому нужно не просто хорошо выступить. Нужно победить.
Я даже почти не осознавала, кто и как пел. После Леона на сцену вышел Диего, затем, Макси, Бродвей, Андреас и Марко. Федерико выступал последним среди юношей. Вот, он поднялся на сцену и началось…
У меня подгибались колени, внутри разгорался пожар, сердце стучало, как бешеное, а голова кружилась… Господи, только бы Диего ничего не заметил! Он же убьет его! Убьет за те чувства, которые я испытываю к этому прекрасному итальянцу!
Я с трудом достояла до конца песни и только потом позволила себе подойти к Федерико. Меня отчаянно тянуло не подойти, а броситься к нему, прыгнуть на руки и поцеловать… Он такой молодец, так хорошо исполнил песню… Но, поскольку Диего сверлил мне взглядом затылок, все, что я могла, – это подойти к другу и обнять.
- Ну, как я? – взволнованно спросил Федерико, обняв меня в ответ.
- Прекрасно! – похвалила я. – Все просто замечательно!
- Спасибо! – рассмеялся итальянец. – Уверен, у тебя получится еще лучше!
- Эй, эй! – послышался сердитый голос Диего из-за моей спины. – Вы границы личного пространства-то соблюдайте!
Мы вздохнули, но все же отстранились друг от друга. Со стороны девушек первой выступала Франческа, потом Нати, Камилла, Эмма, Людмила и, наконец, я. У девочек все, вроде бы, получилось неплохо, но, конечно, с Федерико никакого сравнения. Я сразу отнесла диск с музыкой для своей песни на пульт управления и просто стала ждать своей очереди. Пение Людмилы, как всегда, показалось мне настоящей колыбельной, а сама песня а-ля «я-звезда» жутко не понравилось. Ну, это же Людмила. Ее амбиции просто зашкаливают.
Людмила закончила песню, схватила что-то с диджейского стола (наверное, свой диск), потянула Нати за рукав, и они вместе убежали в коридор. Что это с ней? Ох, ладно, сейчас мне пора на сцену. Ой, не могу!
Я подошла к столу, чтобы показать свой диск и… его там не было! Господи, что происходит?! Мы вдвоем с Бетто начали судорожно искать пропажу. В жюри послышался ропоток. Они не любят ждать. Ой, мамочка, помоги мне!
По-видимому, заметив мое испуганное лицо, ко мне подошел Федерико. Его теплая рука мягко коснулась моего плеча, и я вдруг сразу почувствовала себя лучше.
- Что такое? – спросил итальянец.
Я посмотрела ему в глаза (едва не лишившись чувств в этой темной бездне) и тихо сказала:
- Диск с моей мелодией пропал!
Долю секунды Федерико просто хмурился, а потом заявил:
- Сейчас разберемся. Все будет хорошо.
В его глазах, при этом, была такая забота, что мне сразу стало понятно: я спасена.
POV Макси
Когда Виолетта подошла к диджейскому столу, я сразу почувствовал: что-то не так. Федерико, казалось, подумал о том же, поэтому сразу подошел к ней. Они пошептались, и мой друг немедленно рванул ко мне.
- В чем дело? – напрягся я, увидев озабоченное лицо приятеля.
- Некогда объяснять, – торопливо ответил он. – Отвлеки жюри. Хоть как-нибудь!
- На сколько? – тут же спросил я.
- Минуты на три, – пожал плечами Федерико после секундного раздумья. – Сможешь?
- Думаю, да, – отмахнулся я. – Давай, беги!
Я понимал, что просто так мой друг бы не стал просить отвлечь жюри. Наверняка, что-то случилось. Нужно устроить небольшой переполох. Самый верный вариант.
Едва Федерико выскочил за дверь, я нашел глазами провод освещения. Он весьма удобно проходил точно за моей ногой.
- Ай-ай! – нарочито громко заорал я, схватившись за живот.
Все головы повернулись ко мне. Подбежали Леон и Марко с одинаковыми вопросами:
- Что с тобой?
- А-а-а! – не обратив на это внимания, стонал я. – Больно!
Вдобавок, я «нечаянно» дернул ногой, и весь свет погас. В полумраке послышалась ругань Пабло и взволнованное перешептывание жюри. Началась суматоха. Пока одни пытались починить свет, другие, столпившись вокруг меня, наперебой спрашивали, что со мной и где болит.
Честно говоря, я терпеть не могу, когда возле меня собираются толпы, но сейчас так надо. Так попросил Федерико. А значит, у него есть на то причины.
POV Нати
- Людмила, мне это не нравится! – в десятый раз констатировала я, хоть и понимала, что не смогу переубедить подругу.
- А что тебе нравится?! – ощетинилась та. – Быть ничтожеством, о которое все будут вытирать ноги?!
Я поспешно умолкла, потому что без Людмилы мне, и впрямь, долго не протянуть. Но то, что она сейчас задумала… Это уже за гранью, которую мы никогда раньше не переступали.
- Но ведь это – уже не заурядная интрижка! – снова попыталась возразить я. – За такое трехдневным отстранением от занятий не отделаешься!
- Не будь такой трусихой, Наталия! – отрезала Людмила. – Если ты не пожалуешься, никто никогда не узнает, что я взяла сразу два диска!
- А если кто-то заметил?! – не унималась я.
- Для этого у нас есть план «Б»! – самодовольно отозвалась Людмила, похлопывая себя по карману.
- Вот именно, этот план «Б» мне и не нравится! – воскликнула я. – Неужели ты не понимаешь, что это уже…
- Людмила, стой! – неожиданно крикнул кто-то.
Мы обе подпрыгнули от неожиданности. Я повернула голову и обмерла. Федерико, по-видимому, только что выскочил из кабинета и мчался в конец коридора, где мы с Людмилой и стояли.
Господи, ну, почему именно он?! Почему не Леон и не Бродвей! Хотя, признаться, мне было бы куда хуже, будь на месте Федерико Макси…
- Что? – сделав самое невинное личико (а она это умеет), спросила моя подруга.
- Заканчивай комедию, Людмила! – твердо отрезал Федерико, останавливаясь напротив него и буравя тяжелым взглядом. – Я все видел! Верни мне диск Виолетты!
Блондинка вместо этого, выхватила то, что держала в кармане: большой складной нож. Она его открыла, и все мы увидели огромное лезвие, которое вполне могло убить человека. Честное слово, не думала, что оно таких больших размеров! Когда Людмила рассказывала мне о своем плане, она говорила о ноже абсолютно обособленно, не упоминая о его размерах. И я предполагала, что это – обычный коротенький перочинный ножик, которым вряд ли можно всерьез кого-то ранить. А тут такой тесак… Как из мясной лавки!
- Ладно, – заметив этот самый нож, расставил руки в стороны Федерико. – Давай поговорим. Опусти нож Осторожно.
Он дернулся в сторону Людмилы, но, похоже, недооценил ее. Все произошло так быстро, что я едва успела выкрикнуть: «Нет!». Людмила махнула ножом. Брызнула кровь.
- Ай! – воскликнул Федерико, отшатнувшись и сжимая левую руку чуть ниже локтя.
- Господи! – вторила ему я, в ужасе прижимая ко рту ладони.