С этими словами, он отключился. Я же, убрав телефон, наконец, позволила себе разрыдаться. Слезы, истерика – все слилось вместе. Я так беспокоилась за Федерико и так боялась его потерять, что даже не замечала, куда меня ведут.
Наконец, меня куда-то посадили. Я выгнала из головы кошмарные мысли и огляделась. Да, мы определенно в «Студии». Более того, в кабинете Пабло. Ох, кажется, сейчас будет скандал! Все учителя здесь, да и почти все студенты тоже. Не хватает только Диего, Леона, Бродвея, Макси и Федерико (при мысли о последнем, мое сердце снова полоснула тревога).
- Итак, подытожил Пабло, усевшись за стол, – что же все-таки произошло?
POV Макси
Почему я поехал с Федерико в больницу? Ну, ведь не мог же я оставить друга в такой ситуации, правда? Он бы меня не оставил, в конце концов. Едва мы приехали, врачи увезли Федерико на операцию. А мне ничего не оставалось, кроме как сесть на лавочку возле операционной, стянуть кепку и обхватить руками голову. Не скрою, я волновался за своего друга. Уж не знаю, когда он стал мне настолько дорог, а только факт остается фактом. Федерико уже для меня почти что брат. И, уж конечно, я не допущу, чтобы выходка Людмилы с Диего осталась безнаказанной.
Примерно, через час подоспел отец Виолетты собственной персоной. Оказалось, что дочь позвонила ему и сообщила о происшествии, а тот напряг пару знакомых и быстро выяснил, в какую больницу увезли Федерико.
Сам я, конечно, подумал, что звонок был совершен явно по чьей-то просьбе. Виолетта сейчас в таком состоянии, что не может думать ни о чем, кроме Федерико.
Но оповестить Германа Кастильо, как выяснилось, было хорошей идеей. Ни о чем не спрашивая, он немедленно заглянул в пару кабинетов, и через пятнадцать минут мы уже знали, что Федерико будет жить. Еще полчаса – и его перевели на домашнее лечение.
- Сеньор Кастильо, – робко спросил я, когда тот объявил о своем решении, – а почему Вы не хотите оставить Федерико здесь?
- Не доверяю больницам, – отмахнулся тот. – Если ему можно помочь дома, я его лучше заберу. К тому же, спорю на что угодно: сейчас ты, Виолетта и все ваши друзья захотят узнать, что, собственно, произошло. Кстати, мне бы тоже хотелось это знать. Но ответы на наши вопросы может дать только Федерико. А устраивать общий сбор в больнице – это как-то…
Он осекся, потому что из операционной на каталке вывезли Федерико. Мы с Германом разом вскочили, как по команде. Мой друг явно еще не пришел в себя, что наводило на самые страшные мысли… Так, спокойно! Ведь врач сказал, что жить он будет! А вдруг что-то пошло не так…
- Как он? – сорвалось с моих губ.
- Все будет хорошо, – улыбнулась одна из медсестер. – Ваш друг просто спит. Проснется где-то через полчаса.
Уф! Он жив! Слава богу! А то я уж думал, все, кранты моему приятелю! И хуже всего было бы то, что у них с Виолеттой не было возможности поговорить… Ну, теперь-то этот герой-самоубийца точно не отвертится от такого разговора!
- Парень, побудь с ним, – попросил меня Герман Кастильо и торопливо отвел в сторону врача, лысеющего мужчину лет пятидесяти.
Я пожал плечами, но все же поспешил туда, куда везли моего друга.
POV Нати
- И тогда он принял на себя нож, – закончила Виолетта свой рассказ. – Дальше вы знаете.
Никто не стал задавать ей дополнительных вопросов – у бедняжки и без того дрожали губы. Она была бледна, как смерть, в глазах блестели слезы, а руки периодически судорожно сжимались в кулаки. Бедная девочка! Наверное, так переживает за Федерико! Если уж и я не знаю, куда от этой тревоги деваться…
Я робко подошла и осторожно приобняла Виолетту за плечи. Та удивленно на меня посмотрела. Ах, да! Она ведь не знает, почему я так странно себя веду в последнее время!
- Не волнуйся! – успокоила я подругу. – Все, что делалось за последнюю неделю – все было ради тебя. И я на вашей стороне. Просто снова втерлась в доверие к Людмиле, чтобы помочь Федерико защищать тебя от нее.
Секунду Виолетта просто удивленно на меня смотрела, а затем, вдруг разрыдалась. Я торопливо обхватила бедняжку руками. Она прижалась к моему плечу и с трудом выдавила:
- Боже, он на столько готов ради меня! А теперь снова ранен по моей вине! Или еще хуже…
Дальше говорить она уже не могла. Просто разрыдалась сильнее. И это было страшно. Самая ужасная пытка в жизни – это видеть страдания друзей и сознавать, что ты ничем не можешь им помочь… Страшнее этого может быть только ожидание известия о том, жив ли друг и что с ним…
- Все будет хорошо, – неуверенно произнесла я. – Федерико сильный. Он выкарабкается.
Но эти слова, конечно, лишь падали в никуда. Что бы и кто там ни говорил, факт оставался фактом: Федерико в больнице, и мы не знаем, жив ли он, вообще…
====== Глава 15 ======
POV Федерико
Макси помог мне добраться до машины Германа. Он посадил меня на заднее сидение и сам уселся рядом.
- Ну, как ты? – осторожно спросил друг моей мамы, обернувшись ко мне. – Как себя чувствуешь?
- Жить буду, – пропыхтел я.
Хотя, признаться, здесь я ответил не совсем честно. То есть жить, я, может, и буду, а вот чувствую себя весьма паршиво. Голова кружится, место ранения горит огнем под толстым слоем бинтов, да еще и дышать тяжело. Наверное, нож все-таки повредил легкое.
- Рад это слышать, – заметил Герман. – И все-таки, ты уверен, что справишься без врачей?
- Все будет хорошо, – без особой уверенности отозвался я, откинув голову назад и отерев холодный пот со лба.
- Тогда мы едем прямо в «Студию», – решил Герман. – Пабло мне уже все телефоны оборвал. Там все за тебя переживают.
Он отвернулся, чтобы завести мотор, а Макси в шутку ткнул меня локтем в бок (не больно) и тихонько заметил:
- Конечно, переживают! Особенно, одна небезызвестная девушка!
Я торопливо прижал палец к губам и кивнул в сторону Германа, но все равно густо покраснел.
- Да, разумеется, – как ни в чем ни бывало, отвечал тот. – Виолетта больше всех переживает.
Я обалдел. Он знает? И не сердится? В его голосе нет ни капли гнева или возмущения. Напротив, он так спокоен, как будто то, что его дочь влюблена в давнего друга семьи, абсолютно нормально!
- Э-э, Герман, – робко обратился я к нему. – А Вы понимаете…
- Что вы с Виолеттой влюблены друг в друга? – осведомился тот, выезжая на шоссе и не поворачивая головы. – Конечно, понимаю. Признаться, я даже заключил пари с Ромальо, и теперь выиграл его.
- О чем Вы? – не понял Макси.
- Я давно знал, что эти двое созданы друг для друга, – пояснил Герман. – Я видел между ними связь. Очень сильную связь. Прямо, как когда-то у нас с Марией…
- И Вы не против того, чтобы мы… – начал я, не смея поверить в собственное счастье.
- Нет, не против, – серьезно кивнул Герман. – Я знаю, ты никогда не сделаешь моей дочери больно, и доверяю тебе. К тому же, ты доказал, как сильно любишь ее, когда принял нож на себя.
- Откуда…
- Я это давно знаю. Виолетта сказала, когда, рыдая, позвонила мне.
Не скрою, мне было приятно от того, что Герман фактически дал свое отцовское согласие. Но в тот момент на первый план вышла тревога. Тревога от того, что Виолетта плакала. Я ненавидел эти слезы. Ненавидел, потому что они брызнули из столь любимых мною глаз, потекли по любимым мною щекам…
Ну, любовь моя, держись! Сейчас я приду и сотру эти капли! Ты больше никогда не будешь плакать! Никогда! Клянусь! Я никогда не позволю слезам наполнить твои прекрасные глаза! Только если это будут слезы счастья! Спешу к тебе, любимая!
POV Виолетта
Неизвестность сводила меня с ума. Страх, тревога, боль, ужас, слезы – все смешалось. Я не видела больше ничего. Осталась только тревога за Федерико. Я чувствовала, что ему плохо. Сердце подсказывало, что ему больно. И от этого мне становилось хуже. Точнее, от того, что я не могу ему помочь. Не могу подойти, погладить по щеке, провести рукой по лицу, задержаться на губах… А все из-за этого проклятого неизвестно какого расстояния! Сердце рвется к любимому. Отчаянно рвется. Но куда мне идти, если я даже не знаю, где Федерико? Хоть и говорят: «иди туда, куда ведет тебя твое сердце», а все же, увольте, любовь вам не навигационная система!