Конечно, размер и количество заказов на униформу для селигманцев быстро увеличились. Их швейные фабрики были переведены на семидневную рабочую неделю. Но вскоре опасность, связанная с принятием этих заказов, стала болезненно очевидной. В письме Гиттерману в Вашингтон, спустя восемь месяцев после заключения первого контракта с «Селигманами», Джозеф писал
Только что полученная Вами записка, в которой Вы сообщаете мне, что ассигнования на обмундирование армии исчерпаны, является для меня поразительным и тревожным сообщением, поскольку Соединенные Штаты задолжали моей фирме миллион долларов! Под тяжестью этого бремени мы уполномочили Вас договориться о выплате 400 000 из этой суммы трехлетними казначейскими облигациями по 7,30 .... Я привез в Вашингтон ваучеры на эту сумму .... Я заложил в банках Нью-Йорка 150 000, на которые мы выдали чеки, подлежащие оплате на следующей неделе. Если я не смогу реализовать эту сумму очень быстро, я не вижу другого выхода, кроме как приостановить работу нашего дома, что повлечет за собой падение 20 других домов и лишит работы 400 рабочих.
Дорогой сэр, ради Бога, посмотрите, нельзя ли договориться с секретарем, чтобы избежать этой ужасной катастрофы.
Для меня это действительно вопрос жизни и смерти, и я прошу Вас обратить на него самое серьезное и быстрое внимание».
Судя по всему, Джозеф получил свои деньги, поскольку, согласно документам, за двенадцать месяцев после 1 августа 1861 г. правительство выплатило селигманам 1 437 483,61 долл. При этом очевидно, что Джозефу пришлось работать за каждую копейку. В качестве части выплаты ему пришлось, вопреки здравому смыслу, принять «трехлетние казначейские облигации по 7,30» на сотни тысяч долларов. Джозеф, страстно веря в ликвидность, а в тот момент и нуждаясь в ней, был вынужден попытаться продать эти облигации. Но армии Союза несли серьезные потери, и вера населения в способность Севера выиграть войну падала. В Нью-Йорке проходили демонстрации сторонников Юга и антидрафта, поступали сообщения о том, что «богатые дамы на Севере носят кокарды мятежников». Облигации Союза были непригодны для продажи. В отчаянии Джозеф сел на корабль, идущий в Европу.
Там он обнаружил, что новости о финансовом положении Союза опередили его. Облигации «7,30» были рассчитаны на получение 7,3% годовых, выплачиваемых раз в полгода. В Европе такая высокая процентная ставка была воспринята как признак паники в Вашингтоне, что, собственно, и произошло. Джозеф смог реализовать часть своих облигаций, но это был медленный и нелегкий процесс. Тем временем, чтобы оплатить обмундирование, Казначейство сбрасывало все больше и больше своих облигаций в безвольные руки Джозефа. Джозеф оказался в мучительном положении, когда ему пришлось продавать акции Союза, чтобы Союз мог получать деньги, чтобы Союз мог оплачивать свои собственные счета еще большим количеством акций, и т.д. и т.п., попадая, должно быть, в водоворот ничем не подкрепленного кредита.
Впоследствии деятельность Джозефа Селигмана по продаже облигаций в Европе в этот период стала одним из наиболее обсуждаемых моментов в карьере Селигманов. По словам Линтона Уэллса, «в марте 1862 г. Джозеф отправился в Вашингтон и проконсультировался с президентом Линкольном и министром финансов Чейзом по поводу размещения облигаций [Союза] во Франкфурте и Амстердаме».[9] Затем, пишет г-н Уэллс, Джозеф отправился в Европу с кладом облигаций Союза и «добился успеха, о котором даже не мечтал. Он не только распорядился значительным количеством государственных облигаций и казначейских билетов, но и сумел вызвать значительное сочувствие к делу Союза... и сделал больше, чем кто-либо другой из известных людей, для создания и поддержания его кредита за рубежом.... Он... разместил огромное количество облигаций во Франкфурте, Мюнхене, Берлине и Амстердаме... небольшое количество в Париже... нашел для них справедливый рынок в Англии». В итоге Уэллс утверждает, что из 510 млн. долл. облигаций, размещенных в период с февраля 1862 г. по июнь 1864 г., «более 250 000 000 долл. было размещено за границей, и Селигманы реализовали более половины этой суммы, способствуя продаже значительной части другой половины своей непрерывной пропагандой в пользу дела Союза». Этот рассказ был еще более раздут другим историком, У. Э. Доддом, который назвал продажу облигаций Джозефом «равной, возможно, службе генерала, остановившего Ли при Геттисберге».
9
В 1931 г. Уэллс, бывший сотрудник Селигмана, закончил тысячестраничную рукопись «История дома Селигмана». Так и не опубликованная, она хранится в библиотеке Нью-Йоркского исторического общества.