Но всегда есть Селигманы. Своим «социальным отличием» они на долгие годы задают тон в обществе немецких евреев в Нью-Йорке. Они занимают якорное положение в толпе. Возможно, без них толпы вообще не было бы.
ЧАСТЬ II. ИЗ ПУСТЫНИ 1837-1865 ГГ.
2. «ГОРА СЕЛИГМАН»
В конце лета 1964 года на странице некрологов газеты New York Times появилось небольшое сообщение о том, что «Джеймс Селигман, биржевой маклер» скончался в возрасте семидесяти четырех лет в своей квартире на Парк-авеню от сердечного приступа. Далее приводились краткие сведения. Г-н Селигман родился в Нью-Йорке, окончил Принстон, имел офис в центре города на Брод-стрит, его пережили жена и престарелая сестра. Не было упомянуто ни о том, что его семья когда-то была очень известна в финансовых кругах, ни о том, что Селигманы до сих пор пользуются значительным авторитетом. Не было упомянуто, что дед г-на Селигмана, первый Джеймс Селигман, был одним из восьми замечательных братьев, составлявших компанию J. & W. Seligman & Company, некогда международный банковский дом огромного значения и могущества. Не было отмечено и то, что двоюродный дед г-на Селигмана, Джозеф Селигман, основатель фирмы, был олицетворением американской истории успеха. Чуть более чем за двадцать лет он прошел путь от пешего торговца-иммигранта до финансового советника президента США.
Однако в новостной заметке было одно примечание, которое могло показаться читателям, знакомым с историей Селигмана, ироничным. Когда-то Селигманы были известны как ведущая еврейская семья в Америке. Их называли «американскими Ротшильдами». Дед покойного в течение многих лет был президентом попечительского совета нью-йоркского храма Эману-Эль. (Предполагалось, что эта должность будет ежегодной, но каждый год первый Джеймс Селигман поднимался на ноги и говорил: «Сейчас будут выдвинуты кандидатуры на пост вице-президента»). Однако в некрологе сообщалось, что похоронные службы пройдут в методистской церкви Христа.
Может быть, Селигманы и не начали всего, но они точно что-то начали. Кроме того, они начали рано, что, как известно, является благоприятным временем. Немногие великие американские состояния, более того, и немногие банковские дома начинали с таких бесперспективных стартов. Основание горы Селигман было действительно скромным.
Байерсдорф настолько мал, что его нет на большинстве карт Германии. Он расположен на берегу реки Регниц в двадцати километрах к северу от Нюрнберга, на окраине Богемского леса. Старый Давид Селигман был деревенским ткачом. Формально он не был старым, но в свои двадцать девять лет казался таковым. Невысокий, сутулый, угрюмый человек, он был склонен жаловаться на судьбу.
Селигманы жили в Байерсдорфе уже более ста лет. Их фамилия стала фамилией задолго до того, как Наполеон постановил, что евреи Германии больше не должны называться «сыновьями» своих отцов — Моисей бен Израиль и так далее. Надгробные плиты XVII-XVIII веков на еврейском кладбище Байерсдорфа зафиксировали благородство многих предков Давида, носивших фамилию Селигман («благословенный человек»). Для последующих поколений в Нью-Йорке это стало важным фактом. Такие семьи, как Селигманы, не просто «приехали» из Баварии. Они обосновались там на долгие-долгие годы.
Никто из байерсдорфских Селигманов не был богат, но Давид казался самым бедным, самым удрученным из всех. У него было слабое здоровье, он часто ходил на кладбище и в словах, написанных на надгробиях ушедших селигманов, черпал какое-то одинокое утешение. Особенно ему понравилась надпись 1775 года:
ЗДЕСЬ ПОХОРОНЕН
АВРААМ СЕЛИГМАН
В ЗРЕЛОМ ВОЗРАСТЕ, ПРАВЕДНЫЙ ЧЕЛОВЕК.
ОН ШЕЛ ПУТЕМ ДОБРОДЕТЕЛЕЙ
СПРАВЕДЛИВЫЙ И ПРАВЕДНЫЙ, ОН ПРИЛОЖИЛ СВОЮ ДУШУ К
ПРАВОСЛАВИЕ
И ЗАНИМАЛСЯ УЧЕНИЯМИ
БОЖЬИМ УЧЕНИЕМ И ДЕЛАМИ МИЛОСЕРДИЯ.
ДНЕМ И НОЧЬЮ, ПЕРВЕНСТВУЯ СРЕДИ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ
БЛАГОДЕТЕЛЕЙ
К Давиду эти слова не относились. Он был одинок и замкнут. Его друзья детства были женаты и обзавелись семьями, а Давид, казалось, смирился с холостяцкой жизнью. Его маленький домик на Юденгассе (улице евреев) в Байерсдорфе начал проседать и уныло прислонился к соседнему зданию. Дела шли ужасно. Тем не менее, однажды утром 1818 года Давид вернулся из соседней деревни Зульцбах с молодой пухленькой девушкой по имени Фанни Штайнхардт в качестве жены.
На Юденгассе шептались, что Давид Селигман не способен иметь детей. За состоянием Фанни в течение следующих нескольких месяцев наблюдали с большим интересом, чем обычно. Через год после свадьбы Фанни родила Давиду сына Иосифа. В течение последующих двадцати лет Фанни подарила Дэвиду еще семь сыновей и трех дочерей: Уильям, Джеймс, Джесси, Генри, Леопольд, Авраам, Исаак, Бабетта, Розали и Сара.