Немалую опасность представляли и пораженческие настроения Асенсио и компании. Они уверяли в невозможности защитить Мадрид, в необходимости временного отступления и сокращения количества фронтов. Но мадридцев не могли убедить цифры, которыми жонглировали сторонники «отступления». Для республиканцев Мадрид был не просто городом, имеющим важное стратегическое значение. В самой Испании и за ее пределами Мадрид рассматривался прежде всего как политический центр страны. Конечно, потеря столицы еще не означает поражения в войне. И в данном случае, даже если бы это случилось, мы не считали бы борьбу законченной. Однако приходилось учитывать сложившуюся конкретную обстановку. Во-первых, Народная армия только начала организовываться. Фактически она существовала лишь в Мадриде, а в остальных районах нашей зоны продолжали действовать разрозненные колонны милисианос, не способные вести серьезные военные действия. Не было ни главного штаба, ни единого командования. Во-вторых, взоры наших друзей за границей были обращены к Мадриду, а враги только и ждали, когда Франко овладеет столицей, чтобы признать его правительство. В этих условиях потеря Мадрида могла стать смертельным ударом для Республики.
Всю вторую половину ноября продолжались ожесточенные бои в южных пригородах Мадрида — Каса де Кампо и в Университетском городке, куда фашисты проникли 15 ноября. Фронт мятежников имел форму мешка примерно в 12 километров шириной. Военные действия приобрели характер продолжительной позиционной войны.
19 ноября умер от смертельной раны Буэнавентура Дуррути. Он приехал в Мадрид примерно 15 ноября с трехтысячным отрядом анархистов. Весьма самоуверенно они заявили, что прибыли спасти Мадрид. Анархисты рассчитывали сделать это быстро и вернуться в Арагон. Дуррути просил направить его отряд на мой участок фронта, где противник глубже всего проник в Мадрид. Ему отвели сектор в Каса де Кампо.
С Дуррути я познакомился 18 или 19 ноября, то есть накануне его гибели. Мы встретились в штабе генерала Миахи на совещании командиров воинских частей и секторов Мадридского фронта, на котором Дуррути заявил, что его отряд требует замены, так как хочет возвратиться в Арагон. Некоторые командиры, и среди них я, выразили сожаление по этому поводу, ибо его отряд пробыл на передовой всего три дня. Подавляющее большинство бойцов Мадридского фронта участвовало в боях с первых дней войны, не имея ни одного дня отдыха, но ни один из них не просил об этом. Наше общее мнение свелось к тому, чтобы отпустить анархистов. Мы будем сражаться за Мадрид без них, как делали это раньше. Дуррути пытался объяснить нам особенности своего отряда, привычки его людей, их представления о дисциплине, о принципах командования и т. п. Слушая его, я понимал внутреннюю трагедию этого человека — сильного, доброго, отважного бойца, который стал жертвой собственных идей. Дуррути обещал постараться убедить своих людей в необходимости остаться и защищать Мадрид. Мы вышли из штаба вместе, дружески распрощались и каждый направился на свой, доверенный ему, участок фронта.
На следующий день распространились слухи, что Дуррути, пытаясь остановить колонну, в панике бежавшую с фронта, был убит одним из своих бойцов. Вскоре это трагическое известие подтвердилось. Мы понесли тяжелую утрату, потеряв в его лице смелого командира и хорошего человека. Анархисты же не только не выбили врага с порученного им участка, но были оттеснены с занимаемых позиций. После смерти Дуррути анархистскую колонну пришлось срочно заменить, ибо оставлять ее на Мадридском фронте было опасно. На Мадридском фронте храбро сражалась другая колонна, под командованием полковника Лопеса Тьенда и комиссара Вирхилио Льяноса, организованная в Барселоне Объединенной Социалистической партией.
Декабрь 1936 года прошел относительно спокойно. Франкисты лихорадочно создавали новые части, обучали их, оснащали новой боевой техникой. Они создали школы для офицеров и унтер-офицеров, организовали краткие подготовительные курсы и сборы, на которых под руководством немецких инструкторов изучали оружие, доставляемое из-за границы. В начале января 1937 года Франко располагал уже армией в полмиллиона человек. Мятежники стремились, воспользовавшись численным и качественным превосходством своих войск и вооружения, как можно быстрее захватить Мадрид.