И раны от гвоздей на руках Его, и раны от гвоздей на ногах Его.
Как Он омыл ноги учеников своих
Так ангелы омоют ноги Его.
Ноги Учителя.
И не только ноги.
Но, как просил когда–то Петр.
Симон Петр.
Не только ноги, но и руки и голову. [368]
Как когда–то омыл Он ноги своим ученикам.
Это было в потаенной горнице.
Где царил покой.
В комнате для вечерней трапезы.
Совершенно потаенной, где еще царил покой.
А теперь это будет на небесах.
Впредь это будет на небесах.
Отныне.
Духи ждали Его после смерти тел;
И чистые духи — чистыми после тел плотских. И тонкие духи — чистыми после смерти плотской, после смерти грубой.
И тонкие духи — чистыми после грубых тел. Странное таинство.
Духи ждали Его, чтобы омыть Ему Его тело. Словно они представляли себе, что такое тело. Словно они знали, что такое тело. Словно это их касалось. Странное таинство.
Совершенно очевидно, что это было именно Его тело.
Его престол ждал Его по правую руку Отца. Он был цесаревичем, восходящим к Царю.
Ведь он собирался вернуться в Свою вечность, Он вот–вот должен был вернуться в Свою вечность, И именно тогда, все тексты совпадают, все тексты указывают точно, что именно тогда Он издал тот ужасный вопль. Отправляясь снова в свою вечность.
После несчетного множества лет, после несчетного множества веков одно–единственное деяние Приуготовляло дом материнской славы.
После долгого странствия входил Он в Свой дом.
После такой битвы — вечный мир; После такой войны — вечная победа; После такого унижения — вечная слава; После такого умаления — вечное возвышение; После такого оспаривания — бесспорное воцарение.
Ты понимаешь. Все было кончено. Он отправлялся к Себе. Он возвращался к Себе. Ему оставалось лишь вернуться к Себе. Он уходил отсюда. Издали Он видел вновь дом своего Отца. Он вновь видел также свой здешний дом. Другой дом, дом своего приемного отца.
Он вновь видел жалкую колыбель Своего детства, в которую Его тело было положено в первый раз. Пеленки на соломе и бык, и брюхо Осла, и дары пастухов и волхвов.
Жаннетта
– Он родился в Вифлееме в бедном хлеву.
Госпожа Жервеза
– Дары, которые Ему принесли пастухи и волхвы. Он вновь видел жалкую вифлеемскую колыбель,
В которую Его тело было положено в первый раз; Дары, которые Ему поднесли, которые Ему подносили пастухи и волхвы.
Вифлеем, Вифлеем, и ты, Иерусалим. Жизнь, начавшаяся в Вифлееме и закончившаяся в Иерусалиме. Жизнь, заключенная между Вифлеемом и Иерусалимом. Жизнь, вписанная между Вифлеемом и Иерусалимом. Он вновь видел жалкую колыбель своего детства.
Жизнь, начавшаяся в Вифлееме и вовсе не закончившаяся в Иерусалиме.
Пеленки на соломе были собраны для стирки; На смену была приготовлена другая стопка пеленок. Простершись ниц, пастухи дарили шерсть.
Шерсть своих овец, дитя мое. Шерсть овец того времени. Такую же шерсть, как та, что прядем мы.
Жаннетта
– Такую, как эта.
Госпожа Жервеза
– Волхвы подарили золото, ладан и смирну. Золото — как своему Царю.
Жаннетта
– Ладан — как своему Богу.
Госпожа Жервеза
– Смирну — как смертному человеку.
Жаннетта
– Который однажды будет умащен благовониями.
Госпожа Жервеза
– Волхвы Гаспар, Мельхиор и Валтасар. [369]
Жаннетта
– Гаспар, Валтасар и Мельхиор, волхвы.
Госпожа Жервеза
– Все это происходило под ясными небесами. Ангелы в ночи образовали хороводы.
Ангелы в ночи пели, сплетаясь в венок, словно цветы. Над пастухами, над волхвами. Ангелы в ночи пели вечно.
Под добрыми, под юными, под вечными небесами. Под твердью, которую назвал Он небом [370]
Словно цветы песнопения, словно цветы гимна, словно цветы молитвы, словно цветы благодарственного молебна.
Словно распускающиеся цветы, словно распускающаяся листва, завязывающиеся плоды молитвы и благодарения.
Все это происходило под хорами ангелов. Все это происходило под добрыми небесами. Гнезда в ночи блестела словно шляпка золотого гвоздя. Звезда в ночи блестела вечно, звезда в ночи — словно золотая булавка.
Жаннетта
– Появилась звезда, взошла звезда, которая не взойдет уж больше никогда.
Госпожа Жервеза
– Как все маленькие дети, Он забавлялся картинками.
Совершенно неожиданно:
Вопль, который звучит еще во всем человечестве;
368
Перед праздником Пасхи Иисус стал умывать ноги своим ученикам, а Петр сначала воспротивился этому, а потом попросил умыть ему еще руки и голову, чтобы быть ближе к Иисусу (Ин. 13:3–17).