Властитель, который играет своими и чужими картами. Который дает и берет одной и другой рукой. Который действует обеими руками. Который играет всеми картами.
Старая ведьма–гордыня никогда не смыкает глаз. Берегись, берегись, дитя мое, старая ведьма–гордыня всегда настороже.
Старая ведьма–гордыня не знает сна ночью. Старая ведьма–гордыня не знает покоя ни днем ни ночью.
Это величайшее изобретение дьявола, дитя мое, мое бедное дитя. Оно вызывает чуть ли ни восхищение, если можно так сказать, ты понимаешь, ты прекрасно улавливаешь, дитя мое, ты понимаешь, что я говорю, ты прекрасно улавливаешь, что я имею в виду. Это действительно верх его искусства, это в каком–то смысле шедевр. Ведь таким образом он искусил, он смог искусить, ему удалось искусить самих святителей Божиих И всю ту силу, которую дала нам природа, он в нас извращает, ее–то в нас он и обращает против природы и против Бога; и всю ту силу, которая дана нам милостью Божией, он в нас извращает, ее–то в нас он и обращает против Бога. Это замечательная система каналов, ты прекрасно понимаешь меня, невероятный поворот вспять, возврат, отвод каналов в oбpaтном направлении, немыслимое уклонение по ложному пути О да, о да, это шедевр. Как только Бог попустил ему придумать это. При помощи этого средства, при помощи этого способа, при помощи этой системы каналов. Посредством этого способа, посредством этой системы каналов. Страшно. Страшно даже подумать. И именно при помощи тех чувств, которые обращали нас к Богу, именно при их помощи, при помощи их самих он нас от Него отвращает. При помощи тех чувств, которые естественным путем направляли нас к Богу, приближали нас к Богу, приводили нас к Богу, при помощи них–то он нас от Него отдаляет. При помощи тех страстей, тех волн страсти, которые нас возносили к Богу, именно при помощи них–то он нас у Него вырывает. И в волнах благодати, несчастное дитя, в волнах Божьей благодати, именно в этих–то волнах, именно в этих–то самых волнах он нас топит в грехе. Вот как он работает, дитя мое, вот что такое гордыня. Лукавый — всегда лукавый. Он играет даже картами Бога, даже картами самого Бога. И все то, что Господь даровал нам, чтобы помочь достичь спасения, даже самого Иисуса и Его деяния, Иисуса и Его обеты, он использует для нашей погибели, он заставляет это служить нашей погибели, он заставляет это служить тому, чтобы погубить нас навечно.
Он ведет игру на той стороне, где он не должен был играть, где он никогда не должен был бы играть, он разыгрывает карты Бога, он играет картами Бога.
Он использует все, он извращает все, он все способен извратить. Даже самого Иисуса и житие Иисуса.
Жаннетта
– Я говорю только: ни французы, ни англичане, ни бургундцы, никогда ни мой отец, ни моя мать, мы не выдали бы Его; ни мой отец, этот большой сильный человек; ни моя мать, совершавшая паломничества; никогда ни мой дядюшка Лассуа, мой дядя Дюраи Лассуа; [433] никогда ни мой крестный отец, ни моя крестная мать; никогда ни трос моих братьев, ни моя старшая сестра; никогда сам приходской священник, приходской священник Домреми, старый отец Барде, [434] притом что он такой славный человек, такой добрый человек; и такой мягкий, такой кроткий; блаженны кроткие; человек, который никогда не вышел бы из себя, человек, который никогда не повысил бы голоса; человек, который за всю жизнь никогда и мухи бы не обидел; и который до мозга костей священник. Так вот, в этот день, даже он, наш священник, впал бы в гнев. Никогда ни мой дядюшка, ни Овьетта, ни Манжетта, мы не потерпели бы этого. Наши святые — это святые, которые не страшились ударов.
Госпожа Жервеза
– Старая ведьма–гордыня никогда не смыкает глаз. Когда дьявол действует при помощи других грехов, при помощи шести смертных грехов, он занимается своим ремеслом, презренный; он делает то, что положено по его ремеслу, он работает на своей стороне. Но когда он действует при помощи гордыни, Господи, когда он подбирается, когда он продвигается путями гордыни, когда он проходит этими путями; этими окольными путями; этими путями, выбивающими из колеи; этими обходными путями; этими путями, ведущими в обход; когда он накидывает покров гордыни, вот тут уж, Господи, тут уж он позволяет себе лишнее. Ты попускаешь его делать то, что выходит за рамки его ремесла.
Жаннетта
– Я говорю только одно: мы не вынесли бы этого. Мы не стали бы этого терпеть. Мы не позволили бы это сделать. Говорю Вам: Овьетта. Говорю Вам: Манжетта. (Неожиданно взглянув ей прямо в глаза). Говорю Вам: Вы, госпожа Жервеза, не позволили бы это сделать.
433
434
Пеги, безусловно, знал, что во времена Жанны д'Арк кюре Домреми был Гийом Фронт, а не отец Барде. Но он решил воскресить таким образом воспоминания о священнике, которого знал, будучи ребенком, в приходе Сен–Аниан и к которому испытывал глубокое уважение.