— Я их достану, — повторил Рикаред упрямо, — я не скотина, чтобы подставить горло под нож. Я хочу забрать с собой хотя бы одного.
Сегодня кондотьер распустил свой отряд. Его люди ушли спасать родных, он попросил земляка разыскать сестру и передать ей кошель с золотом и вопящего, брыкающегося как мул Риккена. Будет сестре еще одна обуза. В трактире остались лишь самые близкие. Старик-лекарь, который, насупив кустистые брови, курил в углу трубку. Прознатчик-эльф, мерно водящий оселком по лезвию метательного топорика. И лучший друг.
— И как ты собираешься это сделать? Да к ним даже не подойти!
— Правильно, и снаружи в лагерь к ним не проникнуть, — кивнул Рикаред. — А теперь смотрите: до столицы всего одно место, где они смогут завтра встать на ночлег, — Лайенские луга. Это значит, мы можем ждать их прямо на месте — забраться на деревья, зарыться в дерн, уж не знаю. А ночью за все посчитаться. Большой отряд тут только помеха, а для троих — самое то.
— Без меня — хмыкнул Рольф. — Вы меня знаете, я не трус. Но не согласен я вот так взять и подохнуть. Я еще свое не пожил.
— А у нас есть выбор? — Вот так и теряешь друзей.
— Уходить нужно, пока они не замкнули кольцо! — подался вперед Крепыш. — В Железные горы, в болота, в Хисс, наконец. Да мало ли еще королевств?
— Они ведь все равно придут за тобой, рано или поздно, но придут.
— Предпочитаю умереть поздно! А может, они просто запугивают? Они ведь грабили после битвы, а значит, им могут понадобиться слуги и те, кто будет держать их в повиновении. Сечешь, Кари? Надо только дождаться и доказать, что мы можем быть полезными.
— Ну, как знаешь. — Говорить больше было не о чем.
— Каждый выбирает свою дорогу, — подал голос не проронивший ни слова за целый день эльф. — Я свою выбрал и остаюсь. Я сказал, а вы слышали.
— Ну, я пошел. — Крепыш Рольф встал и, не оборачиваясь, вышел из трактира.
— Двое тоже неплохо, — задумчиво произнес Арандил. — Надо лишь решить, как лучше укрыться от всевидящего ока демонов.
— Раз уж вы, бездельники, решили свернуть свои шеи, — проскрипел лекарь, — тогда слушайте меня. Я иду с вами.
— Майло… — Как утихомирить упрямого старца?
— Цыц! — прикрикнул лекарь. — Я уж сам решу, как помирать, все равно недолго осталось. Или ты думаешь, я способен только гонцов святых братьев допрашивать да раны заговаривать? Эх, сколько раз я смотрел в треклятое небо и молил о мести… И накликал-таки, старый дурень! За все надо платить. — Старик задумчиво повертел в руках кружку. — Я был никудышным учеником и трусом к тому же. Когда мне стукнуло шестнадцать, дочка зеленщика из лавки по соседству волновала меня больше всех наставлений учителя. Это меня и спасло. — Майло горько ухмыльнулся. — В ночь, когда за нами пришли, я удрал из дома кружить голову своей горожаночке стихами собственного сочинения. Весьма паршивыми, надо сказать. Мы дошли до поцелуев, мне хотелось большего… Толпа схватила кого-то похожего на меня, беднягу разорвали на части, тем и успокоились. Я… я не пришел смотреть, как жгли моего учителя… Зеленщика с дочерью тоже сожгли — на всякий случай. Какая-то сволочь донесла, что к ним подозрительно часто ходил ученик колдуна, а я ничего не сделал… Потом я вволю порыдал, посыпал голову пеплом и приказал себе забыть. У меня с собой были книги и свитки — я сам их уничтожил, сам! Я прожил глупую, никчемную жизнь, но сейчас я вспомнил каждую страницу. Хватит мне бегать от себя, в моем возрасте это просто смешно.
— Майло, прости, но я не дам тебе пойти с нами. Ты должен учить других. Может, ты последний маг Арринора!
— Я — недоучка, Рикаред! — покачал головой старый маг. — Я знал очень мало. Полвека спустя я кое до чего дошел сам, на ощупь, криво, коряво, но все это жалкие крохи. А знаешь, сколько я успел проучиться к своим шестнадцати? Десять лет! Пять лет уходит на то, что вбить самые простые основы. У тебя есть десять лет или хотя бы пять? Нет? Тогда разговор окончен. Все, что я знал, я записал и отправил принцу, и довольно об этом.
— Теперь, когда снегоголовый мудрец очистил свой дух, может, мы перейдем к менее важным вопросам? Например, как мы будем убивать наших врагов? — невозмутимо протянул эльф.