Именно поэтому мы и объявили конкурс, который так и назвали «Наше дело правое», конкурс, который стартовал в День защитника Отечества.
При этом он никоим образом не был привязан к реалиям Великой Отечественной. Герои могли биться на мечах, бороздить океаны на клиперах и крейсерах, летать на звездных истребителях. Они могли быть людьми, эльфами, вуки, драконами, роботами, наконец. Главное не декорации и даже не сюжет, а настрой, уверенность в том, что «наше дело правое, враг будет разбит и победа будет за нами». Главное, найти — прежде всего для самого себя — слова, такие, что «дымящейся кровью из горла чувства вечные хлынут на нас». И произнести эти слова вслух.
2
Те же и Милош
Чего мы не хотели? Не хотели встревать в споры и выяснения отношений с заведомыми оппонентами, для которых слова «родина», «патриотизм», «Победа» стали едва ли не ругательствами и которых хлебом не корми, дай плеснуть помоями на «эту страну» и возрыдать хоть над власовцами, хоть над эсэсовцами, хоть над буденновскими или бесланскими убийцами.
Не хотели и не встряли. Манера приписать оппоненту заговор против общечеловеческих ценностей, частной собственности и обезьяны, вынуждая его оправдываться, отрицая свое верблюдство, была нам к этому времени слишком знакома, чтобы поддаться на провокации. Мы не собирались затевать очередную сетевую войну, интересную лишь ее участникам. Мы хотели найти тех, кто думает и чувствует то же, что и мы, и подтолкнуть их к творчеству.
Еще мы не хотели скандалов, интриг, взаимных издевательств и прочих прелестей, которыми изобилуют многие сетевые литературные конкурсы. Люди, присылающие свои работы, изначально воспринимались нами как единомышленники и потенциальные коллеги, и мы старались сделать все, чтобы свести негатив к минимуму.
Отсюда и жесткая анонимность конкурса, и еще более жесткое модерирование обсуждения. Никто из организаторов до конца голосования не позволил ни единого публичного высказывания в адрес выложенных работ, так как это могло повлиять на результаты. Мы хотели, чтобы участники и болельщики назвали своих фаворитов независимо от нас. Более того, мы, возможно зря, удерживали от участия в обсуждении своих друзей, чье личное мнение могли спутать с мнением Перумова, Раткевичей, Камши.
Итоги были подведены. Они нас не удивили, хотя мнения организаторов с мнением общественности сошлись далеко не по всем позициям. Не удивили не только потому, что о вкусах не спорят. Мы с самого начала нацеливались на дальнейшую работу с авторами. Вещи сырые, спорные, но яркие, необычные, искренние не должны были затеряться из-за отсутствия внешнего лоска. При этом читатели не могли обойти вниманием произведения, не нуждающиеся в дальнейшей шлифовке.
Читатели и участники оценивали «готовый продукт», организаторы смотрели на потенциал. Профессионализм — дело наживное, а нерв, эмоции, пресловутые «чувства вечные» не подделаешь и не сконструируешь, равно как оригинальность и глубину. Они или есть или нет. У многих авторов они были. И мы рады, что наша затея заставила их взяться за перо.
«Первый тур я по обычному своему разгильдяйству пропустил, — признается абсолютный победитель конкурса, — просто вовремя не сообразил, что тоже могу участвовать. Про второй тур тоже прочитал совершенно спокойно, безо всяких побудительных движений души. Ну, конкурс и конкурс, мало ли? Только ночью… Приснилось мне Косово поле и Черная гора. Приснился князь Милош. И змей-Баязид. И все остальные. Нет, они меня ни в чем не упрекали, они просто жили своей жизнью и делали, что им положено, — да так, будто я был все время в двух шагах от них и сам все это видел. Утром я проснулся с чувством неисполненного долга. Они-то свой долг выполнили — а я… В общем, обратной дороги не было.
Косово поле никого просто так не отпускает. Через пару дней замысел был окончательно продуман, а вскоре появилось и первое сказание — о том, как князь Милош судьбу испытывал. Это официальная версия, я ее обычно озвучиваю всем, кто спрашивает, как оно так все случилось. Но, конечно же, все было гораздо сложнее.
Подозреваю, что не просто так снился мне князь Милош… Сербская и даже шире — балканская тематика давно уже бередит мне душу. Это как незаживающая рана — вроде и жить с ней научился, да только к чему такая жизнь? Об этой ране думаешь каждый день, и болит она тоже не по расписанию. Сербия меня всегда восхищала и тревожила. Как выяснилось на конкурсе, эта рана досталась не только мне одному. Сербия восхищает и тревожит многих — в том числе и других участников конкурса, и оргкомитет, и просто читателей. Об этом никто не объявлял, но прошло время — и все стало явным. Я же написал то, что написал, по возможности — честно, и не жалею об этом.