– У меня по этому поводу нет своего мнения, – покачала я головой. – Я никогда не была составной частью пары достаточно долго, чтобы разобраться в ситуации.
Даниэлла швырнула журнал на пол.
– Я буду вполне довольна, если мужу понравятся мои подруги. И совершенно все равно, полюбит ли он их приятелей или мужей.
– Да. Но ты можешь нечасто видеться с подругами, – заметила Клер.
– Почему? – спросила я с полным ртом шкварок.
– После замужества у тебя не будет на них времени, – пояснила Клер.
Клянусь, она произнесла это с таким видом, словно читала учебник.
– По крайней мере не так регулярно, как до замужества. Придется больше времени проводить с мужем. А если он невзлюбит мужей твоих подруг, то…
– А, пропади все пропадом, – отмахнулась я. – Все равно я никогда не выйду замуж!
Даниэлла поморщилась:
– Еще бы! С таким ртом! Сомневаюсь, что тебе кто-то вообще сделает предложение!
– А ты, если будешь и дальше корчить такие рожи, тоже вряд ли кого-то соблазнишь!
– Мне больно! Я только что перенесла ужасную медицинскую процедуру. Думаю, я имею право строить какие угодно гримасы!
Я пожала плечами.
– Я тут подумала… – помолчав, объявила она.
– Срочно звони в газеты.
– Я тут подумала, – стояла на своем Даниэлла, – что вряд ли разумно выходить за парня из многодетной семьи. Слишком много подарков. Дни рождения, годовщины, племянники, заканчивающие школу… И слишком много поездок на праздники. И уж совсем глупо выходить за парня, чья мать живет в радиусе до пятидесяти миль. Придется торчать у нее каждую субботу, жевать пересушенное жаркое и слушать истории о том, какое совершенство твой муж.
– О, брось, – обронила Клер с легким встревоженным смешком. – Ты слишком близко к сердцу принимаешь всякие мелочи. В конце концов, замуж выходишь не за семью, а за человека. Одного человека.
– Ты, случайно, не обкурилась? – осведомилась я чисто риторически, зная, что она наверняка никогда не притрагивалась к наркотикам. Кстати, и я тоже, хотя из нас двоих именно я, наверное, могла бы рискнуть.
– Брак – общественный институт, – продолжала я с высоты накопленной с годами мудрости. – Забудь о том, что происходит в уединении твоего дома. И учти, выходишь не за мужчину, а за его семью. За его прошлое, настоящее и будущее. За стиральный порошок, которым мать отмывала его пеленки, за учителя, подавившего его юный дух, и первый перепихон с женщиной.
За его страховку и пенсионный счет.
За кризис среднего возраста. За старость и болезнь Альцгеймера его родителей, за племянниц и племянников, которым нужно покупать подарки на день рождения.
Потому что все мы знаем: мужчины не покупают подарков и не посылают открыток. Это женская работа.
Даниэлла вздохнула:
– Все это звучит так утомительно, верно? Когда я выйду замуж, немедленно найму личного секретаря, чтобы занимался корреспонденцией и закупкой подарков. Можно подумать, у меня будет на это время! А присмотр за няней, организация званых ужинов и благотворительных вечеров? Я вас умоляю!
Клер поднялась и пошла на кухню.
– Еще пива? – спросила она меня, проходя мимо.
Бедняжка! Какое у нее было печальное лицо!
Может, Клер не слишком радует ее неминуемая судьба?
ДАНИЭЛЛА
ПОЛАГАЮЩИЕСЯ ТЕЛОДВИЖЕНИЯ
До сих пор не могу внятно объяснить, почему вообще согласилась встретиться с Крисом Чайлдзом. Он абсолютно не соответствовал критериям, которые я считаю необходимыми для будущего мужа.
Не был евреем.
Не носил на работу костюм, что означало вероятное отсутствие столь важных вещей, как инвестиции, акции и оплаченный четырехнедельный отпуск, во время которого он смог бы повезти меня в Европу, отправив детишек в захолустный лагерь для юных теннисистов.
Что-то подсказывало мне, что он вряд ли одобрит новую юбку от Миссони, за которую заплатила всего триста долларов.
Кроме того, на этот момент своей жизни я не была особенно заинтересована в случайном сексе. Всегда считала подобные вещи пустой тратой драгоценного времени. Стоит ли валяться на смятых простынях в объятиях очередного знойного котика, когда следует заняться поисками партнера для надежных отношений, которые, в идеале, должны продлиться всю оставшуюся жизнь?
Женщина на пороге тридцатилетия просто обязана тщательно планировать время.
И все же, когда Крис позвонил и предложил пикник на закате, я с готовностью согласилась. Этот вечер у меня был совершенно свободен, так зачем же сидеть дома?
Он заехал за мной в черном пикапе. К счастью, ни Джинси, ни Клер не было дома. Представляю наглую ухмылку Джинси и сочувствующий взгляд Клер!
«Боже, – подумала я, едва Крис с улыбкой открыл дверцу грузовика, – надеюсь, хотя бы сиденья чистые! Совсем не уверена, что даже химчистка поможет вывести жирные пятна с коричневатых льняных брюк!»
Откровенно говоря, ни разу до этого не садилась в грузовики.
Сегодня Крис был в серой футболке с длинными рукавами и привычных джинсах. Все очень чистое. Кстати, я никогда не видела его в растрепанном виде. Этот мужчина был безупречен. Может, он платит механику, чтобы возился с грузовиком вместо него?
– Кстати, – заметила я, когда мы отъехали, – откуда ты узнал мой телефон?
Крис вспыхнул. Честное слово! Сквозь загар отчетливо пробивалась краска!
– Только не сердись, хорошо? Вчера проезжал по городу и увидел, как ты выходишь из дома. Вот и подумал, что скорее всего ты здесь и живешь, а не просто заходила в гости. Поискал номер в справочнике. Все знают, что хозяева этого дома Симпсоны, ну и…
Ха! Упорство в достижении цели. Уже неплохо. А краснеет он просто умилительно! И при этом становится еще сексуальнее.
Я во все глаза наблюдала, как он ведет машину: руки на руле и переключателе скоростей, мышцы бедра напрягаются, когда он нажимает на педаль.
«Осторожнее, Даниэлла, – предупредил внутренний голос. – Этот парень может оказаться сплошной неприятностью. Сбить тебя с избранного пути. Стать препятствием на пути к достижению цели.
Придерживайся намеченной программы, Даниэлла».
Я мысленно заткнула уши, но было уже поздно. Яд сделал свое дело.
Для пикника Крис выбрал безлюдную песчаную полосу на Люси-Винсент-Бич. Там действительно не было ни души.
– Нам обязательно сидеть здесь? – нервно спросила я, едва Крис расстелил большой клетчатый плед на сухом песке.
– Что-то не так? – спросил он, не обращая внимания на угрозу.
Я показала на орду, или стаю, или шайку – выбирайте что хотите – морских чаек в нескольких ярдах от нас.
– Чайки? – удивился Крис. – Что они нам могут сделать? Ну, садись!
Я неохотно послушалась, не сводя глаз с шайки пернатых бандитов.
– Вон тот смотрит на меня! – вдруг завопила я, цепляясь за руку Криса.
Пусть сам сидит спиной к врагу! Только не я!
– Который? Тот маленький коричневый? По-моему, он и не думал на тебя смотреть. Может, он косой или что-то вроде?
– Нет, нет, нет! Не маленький коричневый! Вон тот, гигант!! О Господи, да он больше твоего грузовика!
– Настоящие нахалы, верно? – засмеялся Крис. – Зато перья у них на груди поразительно белые. Белее снега.
Меня передернуло. Как он может?!
– Они омерзительны! Стервятники! Едят всякую дрянь, даже падаль! По-моему, они чувствуют, что я их терпеть не могу. Крис, я их боюсь. Давай уберемся отсюда.
– Уверена, что не хочешь сначала поужинать?
Я задумалась. Есть хотелось ужасно.
– Ладно. Если обещаешь держать этих… тварей подальше от нашей еды. Если хотя бы одна подойдет ближе чем на двадцать футов, меня инфаркт хватит.
– И часто ты подвержена таким… приступам? – спросил Крис, и мне показалось, что на его губах играет улыбка.
– Нет, – призналась я. – Но чайка, схватившая мой ужин, может стать первой в длинной череде подобных несчастий. Лично я считаю их крылатыми крысами.