Таким образом, 2 года работы над «Жертвами вечерними» и 7 лет – над «Тихим Доном» – это большая разница даже в равноценных условиях. Или, как любили говорить в бывшем СССР: два мира – два итога.
Мне кажется, что Зеев Бар-Селла не обратил также должного внимания на более удачные главы «Жертв вечерних», особенно те, где подробно описаны сцены убийства белогвардейских офицеров. Их много в романе этих жертв революции, гражданской войны и Ледяного похода. И в них, как в зеркале, отразился тот самый «особый, завороженный смертью, тип художественного сознания, глаз, различающий небывалые цвета; язык, сливающий литературную, почти вычурную изысканность с жестокой грубостью просторечия... Это стиль, а, значит, – писатель и человек. Стиль и только стиль – ключ к тайне романа и тайне его автора» (З.Бар-Селла, указ. соч., с. 123–124). Речь здесь, естественно, идет о «Тихом Доне» и его подлинном авторе.
Вот часть отрывка, предшествующего этому выводу:
« – Ты что?!.. Ты!.. Не смей! Не смей бить – рычал Калмыков, сопротивляясь.
Глухо ударившись спиной о стену водокачки, он выпрямился, понял:
– Убить хочешь?
Калмыков шагнул вперед, быстро застегивая шинель на все пуговицы.
– Стреляй, сукин сын! Стреляй! Смотри, как умеют умирать русские офицеры... Я и перед сме-е... о-о-ох!..
Пуля вошла ему в рот. За водокачкой, взбираясь на ступенчатую высоту, спиралью взвилось хрипатое эхо. Споткнувшись на втором шагу, Калмыков левой рукой обхватил голову, упал. Выгнулся крутой дугой, сплюнул на грудь черные от крови зубы, сладко почмокал языком.
Едва лишь спина его, выпрямляясь, коснулась влажного щебня, Бунчук выстрелил еще раз. Калмыков дернулся, поворачиваясь на бок, как засыпающая птица подвернул голову под крыло, коротко всхлипнул» («Тихий Дон», ч.4, гл.17.).
А вот цитаты из «Жертв вечерних»:
«Матвеева сбросили на пол.
Среди галдежа и шума прорезался нечеловеческий, душу раздирающий крик, крик смертельного ужаса и боли.
Он не повторился.
Слышались только тупые удары тяжелых сапог по телу, усиленное сопение и рычание.
Белобрысый оратор надседался от усердия и, силясь в толпе достать ногами Матвеева, при каждом ударе нелепо размахивал в воздухе то одной, то другой рукой.
Схватив на руки офицера, раскачивали его, как мясную тушу, потом ударили об пол.
Несчастный при падении тихо замычал, перевернулся со спины на бок и судорожно изгибаясь, затрепетал всем телом.
Почти на лету его поймал молодой, черноволосый красногвардеец, с красивым, искаженным от бешенства лицом и нажав коленями на грудь раненого, вместе с волосами сорвал с его головы повязку, потом поспешно изо всей силы, точно молотками по наковальне, стал бить кулаками по лицу и голове несчастного.
Кулаки шмякали.
Голова раненого, как отрубленная, ерзала от ударов по полу.
Во все стороны брызгала кровь...
Раненый находился в глубоком обмороке».
(И.Родионов. Жертвы вечерние. – Берлин, 1922, с. 223).
И таких «завороженностей смертью» в романе «Жертвы вечерние» также много, как и самих смертей.
А начало было положено «Нашим преступлением», сценой убийства главного героя романа Ивана Кирильева:
«Кто-то из парней со всего размаха хватил его по темени камнем.
«А-а, молоток....» - пробормотал Иван и медленно свалился на правый бок.
Сашка рубанул топором, и Иван конвульсивным движением перевернулся на спину. Парни принялись добивать его. Кровь хлестала у него из головы и шеи; тело вздрагивало от каждого удара; руки дрыгали и все туже и туже сгибались в локтях и крепче прижимались кулаками к грудям; ногами он как-то странно, нелепо, будто нарочно, возил по земле, разгребая и бороздя сапогами траву и пыль, и страшно всхрапывал, ловя ртом воздух, как выброшенная на берег рыба» (И.Родионов. Наше преступление, с. 28 настоящего издания).
Надо сказать, что я собираюсь принять участие в издании (если, конечно, повезет) книги «Жертвы вечерние» с новым, посвященным только этому роману, предисловием, где постараюсь использовать свежие материалы, в том числе и из родионовского архива. Тогда, я надеюсь, и у читателей, и у критиков появится более широкая возможность самим судить о неравноценности (это еще вопрос –Г.С.) текстов этих двух романов и не делать таких поспешных заключений.