– И куда же я? – совершенно растерянно произнёс Пётр.
– В Англию. Навсегда, – чуть дрогнув на последнем слове, ответил Владимир.
– Но мне нужно войти в офис. Сейчас. Ты же понимаешь? – взяв себя в руки, решительно сказал Пётр.
– Разумеется. Я здесь только для того, чтобы предостеречь тебя от неправильных действий. Не испорть то, над чем потрудились твои настоящие друзья, – закончил Владимир, уходя с парковки. – Удачи, Пётр. И прощай.
– Спасибо, друг.
В момент, когда Пётр поворачивал ручку двери офиса, в голове у него промелькнуло порядка трёх жестоких сцен того, что он хотел сотворить с Дмитрием. Каждое ядро в атомах своего организма ему пришлось заставить подчинить своему разуму, а не воле инстинктов мщения.
Дверь открыта. Вошёл уже совсем другой Пётр. Не тот потерянный, стоящий ещё мгновение назад на парковке, жаждущий истребления предателей. Нет. Он был абсолютно холоден, спокоен и расчётлив. Закрыв дверь чуть сильнее, чем требовалось, Пётр обратил на себя внимание сидевших за дальним столом открытого рабочего пространства Дмитрия Пародина и Анны Зельман.
Они оба поднялись как растерянные школьники, пойманные за списыванием. Только в данном случае за списанием чужой жизни. Но быстро придя в себя, старательно принялись изображать естественность. Пытаясь развеять неловкость ситуации, Дмитрий начал:
– А я тут прилетел со свадьбы срочно исправить ошибку, чтобы никого не беспокоить, – протараторил Дмитрий.
– Поэтому ты в джинсах и футболке, тогда как все друзья жениха в синих костюмах? – ухмыльнулся Пётр. – Или это настолько срочно, что ты ещё и заехал домой переодеться? Не отвечай. С тобой позже, – равномерным голосом говорил Пётр. – Сперва Вы, Анна.
– Да вот вспомнила под вечер, что не ту документацию подали в… – её скачущий как колебания пульса голос прервал Пётр.
– Хватит, –твёрдо произнёс Пётр. – Мне уже всё известно, разве это не очевидно? Но я не пойму, как Вы на это пошли, Анна? Банальная жадность?
– Нет, Вы не так поняли! – почти завопила Анна. – Семья же на мне! Муж копейки приносит. Дома почти не бывает. А у нас четверо детей! Двоих в школу, двоих платно в институт…!
– Жадность, – оборвал её Пётр. – Я платил Вам почти столько же, сколько и Дмитрию. Это большие деньги. А для нашего Региона просто огромные, – закончил Пётр, уводя глаза, потеряв интерес к разговору с ней.
Пётр осмотрелся и притянул к себе рукой стул. Он присел поудобней, за ним опустились на свои места оба оппонента. Пётр пристально смотрел в глаза Дмитрия, как будто снова зачерпывая самообладания из пустеющего колодца.
– Почему, Дима? – твёрдо спросил Пётр.
– Как будто ты сам не понимаешь, – заняв позицию нападения, ответил Дмитрий.
– Видимо, тебя это удивит. Но нет, не понимаю, – чуть повысил свой тихий голос Пётр. – Тебе разве денег мало? Так ты получаешь всего на 10% меньше, чем я. Власти или влияния? Так это не от должности гендиректора зависит! А от личных качеств, которых у тебя нет. Моё место не сделает тебя сильнее. Ты просто не выдержишь и всё развалишь!
– Прекрати! – сорвался Дмитрий. – В этом и есть твоя проблема! Ты никогда меня не ценил. Не прислушивался к тому, что я говорю. Никогда не видел во мне перспективу и ум. А только того, кто будет послушно бегать на побегушках и молча наблюдать, как ты всё рушишь, – говорил покрасневший Дмитрий.
– Верно. И привёл тебя к успеху, – сдерживаясь, говорил Пётр. – В тридцать лет сделал тебя богатым и таким несчастным, – пытаясь спровоцировать, добавлял он.
– Это ты – главное несчастье, которое могло разрушить весь успех! – брызнул Дмитрий. – Ты пренебрегал угрозами Лихачёвых! Деньги и свалившийся успех вскружили тебе голову! Ты уже не мог нормально оценивать ситуацию, возомнив себя неприкосновенным. А ведь он предупреждал тебя, но ты уже был ослеплён. А последний гвоздь в крышку гроба забил, когда связался с этой девкой! С дочерью одного из самых влиятельных людей в Регионе, а по совместительству, сестра самого опасного психа в городе. Видимо, тебе совсем голову снесло, раз ты забыл, что Данила Обрезов однажды уже чуть не отнял у нас всё! Всё, включая жизнь! Это не тебя, а меня похитили его люди в тот раз, – вытирая рот, остановился Дмитрий.