Мы сели по машинам и поехали в наше поселковое кафе. Там на летней веранде уже накрыли столы для поминок.
Вышли из машин возле клуба, подошли к веранде, помыли руки от земли и стали рассаживаться за столы. Витюшка обратил внимание, что Данилки нигде нет и пошел искать брата. И нашел его возле клуба. Данилка стоял на углу и плакал. И не хотел, чтоб его видели. Потом обернулся, увидел Витюшку и пошел к нам.
После поминок все, кому было надо уехать, уехали, а я с женой, доченька Юлька с зятем и сын Данилка - все собрались в квартире у Витюшки с Настей.
Сваха привела внука Алешку, и тот стал играть со всеми, что-то рассказывать, в общем, не давал горевать. Витюшка с Настей заулыбались. Пошли разговоры ни о чем, лишь бы не о похоронах. Данилка подарил Витюшке подарок, который хотел подарить еще в августе на день рождения, да Витюшка был тогда уже в Астрахани.
Мы сидели до вечера и разговаривали, не давая детям затосковать. Потом я с женой ушли домой и дали волю слезам. А Юлька с мужем, Данилка и Настина сестра Катя остались у Витюшки с Настей и были у них до половины десятого вечера.
Потом Данилка пришел к нам, Юлька с зятем уехали домой, Катя тоже ушла, и Витя с Настей остались одни. И вся ночь была их. И отревели они и отрыдали.
На следующее утро, как положено по обычаю, мы все собрались возле могилки Пашеньки. Я принес четыре детских погремушки, и жена повесила их на крест. И они колыхались на ветру и тихо тарахтели. Жена принесла еще бутылочку для внука и молока, чтобы налить и поставить на могилку. И я не посмел возразить, что это языческий обычай, тем более, что мы не обычаи совершали, а как бы вдогонку пытались дать Павлуше то, что он уже так никогда и не попробует. Поэтому и Настя принесла игрушечного мишку, которого купили для Пашеньки.
Прибежала к нам какая-то красивая рыженькая кошечка, которая была беременна. И мы ее и напоили этим молоком.
Жена стала утешать Настеньку и говорить ей примерно те же слова, что и я говорил Витюшке.
Настя выслушала и сказала:
- Пашенька ночью сегодня к нам приходил, игрушками играл. У нас эти игрушки Алешкины музыкальные, что на батарейках, они все заиграли по очереди ночью. И так было три раза.
Витюшка подтвердил. И добавил, что когда он после этого заснул, то Пашенька ему явился во сне и сказал, что у него любимые цветы - ромашки.
Жена залилась слезами и сказала, что она своему солнышку на могилке ромашки и посадит.
Потом Витюшка подошел ко мне и спросил:
- Па, а за что дети страдают?
- За грехи четырех поколений предков. Так уж повелось, что за грехи страдают самые невинные. И безвинные.
- Но ведь мы его покрестили. И грехи были прощены.
- Витюшка, я не могу тебе точно сказать. Но ведь болезнь началась до крещения. И продолжилась после. Скажу только одно. По учению святых отцов на каждом мужчине лежит обязанность ВСЕЙ СВОЕЙ ЖИЗНЬЮ ВЫРОВНЯТЬ ЛИНИЮ СВОЕГО РОДА, ИСКОВЕРКАННУЮ ГРЕХАМИ ЧЕТЫРЕХ ПОКОЛЕНИЙ ДО НЕГО. И наш Пашенька, как мужчина, уже выполнил свою миссию на Земле. Он своими страданиями искупил и мои грехи, и твои, и твоих дедов и прадедов. И теперь, Витюшка, наша с тобой обязанность жить так, чтобы его страдания не были напрасны.
Помолчали. Потом я говорю:
- Ты помнишь, как батюшка называл Пашеньку. Блаженный младенец Павел.
- И что это значит?
- Блаженный - это титул святого. Помнишь- блаженная Матрона, блаженный Павел Таганрогский. Кстати, тезка. Так что наш Пашенька - святой. И святость свою уже чудом подтвердил. Когда игрушки у вас заиграли. И как все-таки хорошо, что мы его в храме отпели.
На что Витюшка сказал:
- Казак должен хоть раз в храме побывать.
После этого Витюшка занялся делами: сварил оградку и основание для лавочки. Потом все это установил и покрасил молотковой краской. И все это время плакал и плакал. Все, что было не выплакано до похорон и во время их, то вылилось после.
Маленькое отступление. У меня по жизни несколько раз было так: как только наступало трудное время, то появлялся мудрый человек и давал вовремя совет или рассказывал какую-либо историю, которая была подсказкой или призывом к действию. И вот это случилось и в данный момент.
Моя жена ехала в маршрутке домой. Сидела с черной косынкой на голове, погруженная в горестные мысли. Сидела и думала, что выйдет из маршрутки и пойдет на кладбище к Пашеньке. Напротив сидела бабушка. Понаблюдав некоторое время за моей женой, она тронула ее за руку и спросила:
- Детонька, что у тебя стряслось?
- Внучок умер.
- Не кручинься, не надо кручиниться. У меня тоже так же было. Внучок умер. Я места себе не находила. И каждый раз, когда ехала с работы, всегда заходила к нему на могилку. Стояла там и плакала. И вот однажды я так же ехала домой и думала, что вот приеду, да схожу к внучку на могилку. И задремала. И в дреме увидела сон. Река, а по бокам реки красивые берега. И детки на этих берегах бегают, играют. А по реке гробик с моим внуком плавает. То к одному берегу приткнется, то к другому. И так несколько раз. А потом я слышу голос внука. И он говорит, мол, не плачьте обо мне, мне хорошо, я так хочу с детками поиграть, а вы все плачете и не отпускаете меня. И я не могу выйти на берег. После этого я как-то сразу успокоилась и в первый раз не пошла к нему на могилку. Так и ты, детонька, не плачь, отпусти его. И пусть его и все остальные отпустят.
Когда мне жена рассказала про разговор с этой бабушкой, то я ответил:
- Ну вот нам пришло через эту бабушку и вразумление свыше.
И вот моя жена пошла на могилку, чтобы посмотреть, что там уже сделано. И увидела там Витюшку. Он что-то делал, а глаза были мокрые. И она ему передала разговор с этой бабушкой. Он выслушал и сказал:
- Я все понимаю, ма. Только плачу оттого, что сколько всего я Пашеньке не рассказал, сколько не показал, сколько не научил. Не нацеловал, на плечах не поносил.
А я сказал сыну:
- Знаешь, сынок, о намерениях Божьих судят по последствиям. А последствия таковы: в твоем роду появился святой. И не просто святой, а святой мученик. А значит, как бы горестно ни было, а это значит одно. Господь тебе благоволит. И как пройдет сорок дней, ты можешь молиться своему Пашеньке ИМЕННО КАК СВЯТОМУ.
- Па, - ответил сын. - Я уже молюсь ему. И веду с ним разговоры.
- А если Бог тебе благоволит, то думай - для чего. А как надумаешь - дерзай.
И вот сегодня, 20 октября, я завершаю этот рассказ. Сегодня сороковой день. С завтрашнего дня наш Пашенька, наш блаженный младенец Павел, наше солнышко, уйдет окончательно на Небеса. И мы встретимся с ним после смерти. И дай Бог, чтобы мы могли прожить нашу жизнь так, чтобы встретиться.