— Да, да, у него ещё фамилия какая-то «почтовая».
— Это же совсем недавно было… Слышал я.
— Карьерой они своей занимаются и деньги добывают… Не до этих им.
— Да, — согласился Борис и тяжело вздохнул. — Не нравится мне всё это.
— Плюнь ты на них… Давно пора научиться всю эту мерзость игнорировать.
— Я не о том… Сам я как-то неправильно себя веду.
— Ах вот в чём дело!.. Надо было «подставить другую щёку»? — сиронизировал Алексей.
— Надо было не провоцировать ублюдков.
— Вот и я о том же.
Немного помолчав и решив сменить тему, Борис спросил:
— Из нашего клуба никого не встречал?
— «Накрылся» ваш «Годзю-кан»… Не в курсе ещё?.. Многим ваша глупость дорого обошлась: кого-то, слышал, так же как тебя забрали, но позже; двоих, вроде, схоронили; в «травме», помнится, кого-то из ваших видел; а руководитель ваш, говорят, уехал из города, считай — сбежал… Да, в помещении вашем теперь ночной клуб, — вот уж где барыгам-то раздолье!..
Видя, как помрачнел Борис, Алексей уже сожалел о сказанном, придумать же, как отвлечь его от мрачных мыслей, не мог. Оказавшись около своего подъезда, Алексей открыл дверь и пропустил Бориса вперёд. Уже в подъезде Борис остановился, а потом вновь пошёл вслед за Алексеем.
Аккуратно ступая между плевков, окурков, бутылок и другого мусора, Алексей протиснулся среди, сидевших на ступеньках, подростков. Борис старался идти как по минному полю — след в след; однако, услышав за спиной мат и оскорбления, повернулся и, увидев омерзительные ухмылки четверых парней, не выдержал:
— Вон пошли отсюда!
Подростки отозвались смешками и новым потоком оскорблений.
— Да оставь ты их, — Алексей вернулся и попытался удержать Бориса.
Не обращая внимания на Алексея, Борис схватил двух подростков за воротники и, приподняв от ступенек, с силой столкнул лбами; затем швырнул их на двух других, стоявших ниже, и пинками погнал всех четверых к выходу. Очень быстро вернувшись, он вытер подошвы о чью-то, оставленную на ступеньках, куртку и продолжил подъём по лестнице.
Понимая, что говорить что-либо бессмысленно, Алексей молча достал ключи, открыл дверь квартиры и впустил Бориса.
— Ну извини, — Борис развёл руками.
— Что-то тебе надо делать с собой: к тренировкам вернись, медитацией больше занимайся…
— Куда же я теперь вернусь? — пробормотал Борис, снимая куртку. — Сам же говоришь, что клуба больше нет.
— Есть и другие места… А пойдём-ка завтра к нам в «Кимэ» или, лучше, к Тимохе… У Тимофея, практически, свой додзё, правда, как бы разбитый на части: часть — в избе, часть — во дворе, часть — в сарае.
— Ну уж нет. Моя встреча с Тимохой может очень плохо закончиться. Я предпочитаю его более никогда не видеть.
— Зря ты так.
— Зря?!. По его «милости» я на зоне оказался.
— А, может, «по его милости» ты жив остался?.. Не думал об этом? — Алексей выразительно посмотрел на Бориса и принялся выкладывать покупки. — К тому же, пока тебя тут не было, беда с ним случилась…
— Что ещё за беда?
— Съездил он от «ментовки» в Чечню; вернулся быстро: ранен был тяжело, память частично потерял. Теперь он на второй группе инвалидности.
— Я этого не знал, — Борис задумчиво нахмурился и прислонился к стене. Впервые он почувствовал жалость к своему давнему врагу.
— Я уже пытался выяснить, помнит ли он о тебе, — продолжил Алексей.
— И что?
— Не помнит.
Раздался звонок.
— Ждёшь кого-то?
— Ну да; я же говорил, что должен быть дома, — напомнил Алексей, направляясь к двери.
Пока Алексей открывал, подошёл и Борис.
В квартиру, совершенно бесшумно ступая, вошла стройная черноволосая девушка чуть ниже среднего роста.
— Знакомься: это — Борис.
Девушка тихо поздоровалась; Борис — тоже.
— А это — та самая Кошка.
Девушка резко повернулась к Алексею и, оскалив зубы, издала короткий шипящий звук. Алексей отшатнулся, изобразив испуг, и, закрыв дверь, добавил:
— Вообще-то она — Катя, но… Кошка.
Катя тем временем уже сняла куртку и искала что-то в своей сумке.
Алексей продолжил собирать на стол, усадив попутно, мешавшегося на пути, Бориса.
— Похоже, Кате не нравится, как ты с ней обращаешься, — предположил Борис.
— Не думаю… Кошкой она вполне согласна называться… Всё в ней кошачье: и повадки, и фамилия…
— Кошкина что ли?
— Верно, — Кошкина… И имя у неё кошачье, и отчество… Так ведь, Екатерина Васильевна?
Катя, бесшумно проскользнув мимо Алексея, мимоходом ухватила со стола банан и оказалась на чёрном кожаном стуле около компьютера. Отвечать она явно не собиралась.