А в небе: вольные журавли
Летят без спроса на край Земли,
Летят от этой больной страны
В край, где я раньше был
Или ещё я не был…
На белом свете — хватает мест;
Пусть давит плечи тяжёлый крест…
Только в спокойной воде отражается Небо!
Только в спокойной воде отражается Небо.
— Всю песню исковеркал, — прокомментировал Борис. — У Вячеслава Бобкова она совсем по-другому звучит.
— Под себя не могу не переделать; хотя, Вячеслав Бобков для меня, пожалуй, — на втором месте после Высоцкого.
— Для меня — тоже… Спасибо, Лёха… Песня-то — со смыслом.
Алексей поставил гитару и, долив в рюмки вина, сказал:
— Ну, за свободу, за свободу в самом правильном понимании этого слова.
Катя резко повернулась и подставила свою рюмку.
— Тоже свободолюбивая, как и большинство кошек; не может такой тост пропустить.
— Что ты к ней всё цепляешься?.. Как она тебя терпит?
— Сам удивляюсь… Вообще-то, сердится иногда. Как-то сообщение ей послал на телефон: «Кис-кис-кис!» Она пришла на зов, но с порога на меня с кулаками накинулась; да и потом ещё долго шипела и в прямом, и в переносном смысле.
— Вот я тебе завтра на тренировке-то припомню, припомню, — проговорила неспеша Катя, отыскивая одновременно что-то на мониторе.
— А мы, я так понял, в клуб ведь завтра? — Алексей вопросительно посмотрел на Бориса.
— Да хотелось бы.
— В «Кимэ»?.. Фу! — фыркнула Катя. — Не нравится мне там. Вы как хотите, а я — к Тимохе; у него реально с пользой можно позаниматься.
— У неё там, просто, три подруги есть, — сообщил Алексей, махнув рукой в сторону Кати.
— Ладно, ладно, — Катя едва заметно улыбнулась, выключила компьютер и начала собирать свои вещи. — Ухожу я от вас.
Проводив к выходу Катю, Алексей вернулся, достал с полки несколько фотографий и протянул их Борису.
— Узнаёшь?.. В «травме» лежат.
— Те ублюдки с вокзала?
— Они, — подтвердил Алексей. — Снял тайком на телефон, когда со студентами в стационар ходил… Возьми-ка себе эти снимки на всякий случай.
— Да, да… Однако, ими ведь кто-то руководит.
— А кто у нас городом командует?
— Злобин Леонид Олегович… Кто же этого не знает?.. При чём тут он?
— Брось!.. Мэр Новошураленска — «марионетка». Его хоть в народе и называют: «господин Зло», но самое большое зло исходит не от него…
— Помню я, как его проклинали, когда он, едва «избравшись», укатил в Германию на лечение за казённый счёт…
— Оставь ты это… Скажи лучше: знаешь, кто такой Диамат?
— Не «кто», а что: предмет такой изучают в некоторых учебных заведениях.
— Ну да, изучали когда-то такую лженауку, но речь не об этом. Есть такой вор в законе и депутат городской думы — Аматов Дмитрий Иосифович, он же — Диамат… Тимоха перед отъездом в Чечню рассказывал, что «нарко-ниточки» к нему тянулись, но вы их пообрывали…
— Ну что ты будешь делать?!. И тут мы виноваты…
— Подожди, это — ещё не всё… Было у ментов предположение о наличии промежуточного звена между Аматовым и всей сетью; это — некий Миронкин Игорь Васильевич, — предприниматель, бывший мент; по сути — бандит; кликуха — Мирон… Тимоха считал, что информация от ментов поступала к ним через какого-то майора Шестобитова по кликухе Шест.
— С чего это вдруг Тимоха тебе всё это рассказал?
— Я это из него несколько дней вытягивал, когда узнал, что тебя забрали; даже записал всё чтоб не забыть. Однако, теперь я говорю тебе всё это не для того, чтоб ты опять куда-нибудь «вляпался», а чтоб знал, кого остерегаться. Они хоть и мерзавцы, но не дураки, раз всё ещё не попались; будешь сидеть тихо — не тронут… наверное.
— Ладно, постараюсь «сидеть тихо»… Ну что, значит, завтра — на тренировку?
— Давай, попробуем сходить. Если понравится — будешь тренироваться.
— Ладно, — договорились… Пойду я, пожалуй.
Попрощавшись с Алексеем, Борис спустился по лестнице. У подъезда кого-то заносили в машину скорой медицинской помощи. Две пожилые женщины о чём-то переговаривались, наблюдая за происходящим. Борис осторожно подошёл и прислушался к разговору, однако ничего не поняв, спросил:
— Что случилось-то?
— Шпана дерётся… Чуть не каждый вечер кого-нибудь увозят, — ответила одна из женщин.
— Да девка их «уделала», говорю я тебе! — не согласилась вторая.
— Избила что ли? — Борис изобразил удивление. — А где же милиция?
— А оно им надо?!. В больницу, наверное, придут, если вообще придут; «бумажки» свои напишут — и всё.